По словам Гайдара, «всему миру показывают, что происходит в российской власти; демонстрируется, что никаких налогов богатые и сильные платить не будут, а платить будут только слабые и глупые».
По словам Сергея Васильева, хорошо знавшего ситуацию в правительстве изнутри, Черномырдин стал настаивать на увольнении Чубайса. Перед Ельциным за Чубайса не поленились заступиться главы Украины и Казахстана Леонид Кучма и Нурсултан Назарбаев. Чубайсу стало известно о походе Виктора Степановича к Борису Николаевичу с просьбой об отставке главного реформатора (по информации Сергея Васильева). Это было неприятно.
И тем не менее Черномырдину со своими замами оставалось работать недолго, ровно до того момента, когда 21 марта 1998-го и Виктора Степановича, и Анатолия Борисовича отправили в отставку «хором». Что означало одно: карьера Черномырдина как возможного преемника Ельцина, увы, закончена.
В этот момент и родилась идея совершенно нового реформаторского правительства (в котором по-прежнему оставался Немцов). Правительства под руководством Сергея Кириенко.
Не очень заметный, совершенно никому не известный «технократ» (на самом деле, бывший комсомольский работник) из Нижнего Новгорода, товарищ Немцова, которого тот привез со своей малой родины, Кириенко казался реформаторам удобным, но независимым от олигархов, молодым, дерзким и в то же время корректным человеком.
По-разному отнеслись к этому члены разгромленного правительства. Альфред Кох до сих пор считает почему-то Кириенко «креатурой Березовского». Чубайс уверен, что это была их с Гайдаром идея, их проект. Продолжить реформы несмотря ни на что. Добиться стабилизации, несмотря на атаку «олигархов». Довести до конца начатое с прежним составом «молодых реформаторов». Добиться наполняемости бюджета, собираемости налогов, финансовой прозрачности с аукционами, добиться реформы в социальной и энергетической сфере… Выполнить свой экономический план до последнего пункта. Пусть и руками уже нового правительства. Такой была идея.
Политика для них снова оставалась за кадром. В стороне.
И снова это дало неожиданный результат.
Как свидетельствовал Евгений Ясин, «в переговорах по составу нового правительства участвовали и Чубайс, и Кириенко, и Гайдар. Это была, насколько я понимаю, линия, нацеленная против большей части олигархов и одновременно против Черномырдина, который дружил с ними на предыдущем этапе».
Но был и еще один, главный мотив: в экономике – очень серьезные проблемы; возможно, Ельцин полагал, что «Степаныч», оставшись без своих замов, с надвигающимся кризисом не справится. Хотя, как заметил Евгений Ясин, «честно говоря, снимать тогда Черномырдина было бессмысленно. Кризис все равно бы разразился. И все равно бы снес кабинет министров».
Кириенко был утвержден Думой премьером 24 апреля 1998 года, причем только с третьего раза.
До начала августа 1998-го, считал Гайдар, сохранялась серьезная возможность того, что удастся добиться стабилизации. Но здесь следует посмотреть на ситуацию глазами инвестора: правительство вроде бы все пытается делать правильно, МВФ собирается выделить деньги, однако ни один закон, направленный на выравнивание ситуации, парламент не пропускает. Ну и как тогда правительство собирается реализовывать эти меры? Доверие падает, деньги в долг на рефинансирование ГКО не выдаются. «После этого, – говорил Гайдар, – начинается массовое изъятие валюты из резервов Центрального банка, ситуация выходит из-под контроля». Увы, пирамида ГКО в значительной степени финансировалась иностранными игроками.
Как заметил Сергей Васильев, «если бы в России к тому времени был плавающий курс рубля, то проблема могла быть решена простой девальвацией. Однако валютный коридор в это время уже стал политической священной коровой, и отказ от него мог иметь серьезные политические же последствия. Получилось так, что механизм валютного коридора, который позволил ускорить стабилизацию в 1995–1996 годах и привлечь значительные средства с мирового рынка, теперь стал политической ловушкой».
…12 мая 1998-го Гайдар прилетел из Японии с абсолютным ощущением того, что кризис, в том числе подталкиваемый проблемами на азиатских рынках, вот-вот войдет в пиковую фазу.
Уже на следующий день предчувствия Гайдара оправдались: рухнула индонезийская рупия, в Индонезии начались беспорядки. Егор считал, что в те дни кабинет министров медленно реагировал на происходящее, по его словам, «не видели масштаба угрозы, не понимая того, как быстро это все взорвется». Ждать долго не пришлось: 15 мая состоялся обвал и на российском рынке – резко подскочила доходность ГКО, курс акций полетел вниз.