случалось несчастье. Большое или маленькое - не столь важно. Несчастье. Этот амулет был размером со всю его грудь и сделан из самых дорогих и редких камней всего мира, а то, что оно передавалось по наследству - только накидывало на него цену. Он обладал несокрушимой магией. Самолет пошел по наклонной прямо в землю. Вспыхнул. С невероятной силой врезался в район, где обычно гуляла Элен. Земля около дома лишь слегка содрогнулась. Вэнделу осталось только ждать. Он знал, что если побежит искать Элен - соседи пустят слухи, а если она жива - обязательно вернется. Он сел на свое кресло, снова взяв в руку кружку чая, стал пить и наблюдать за светящимся под солнцем деревцем. *** Элен с девочкой на руках стала бежать сквозь толпу орущих голов. Девочка же следом постоянно твердила ей на ухо: "МАМА! МОЯ МАМА БЫЛА В САМОЛЕТЕ! МАМА!" Все это сводило Элен с ума. А еще сильнее трупы людей. Некоторых людей растоптали, а некоторых разорвало на части прямо у самолета. Наиболее ей запомнился момент, где оторванная рука человека лежала, словно указывая пальцем на голову, лежащую на земле, мол: "Смотри, это моя." Элен старалась закрывать девочке глаза, толкая прохожих. Ты можешь разглядеть хоть одного здесь? Нет? Кто, кто они? Почему их так много? Здесь уже не пахло вкусными булочками с корицей. Здесь пахло смертью, страхом, словно эгрегор собрался над городом и его можно было только учуять. Они бежали уже по знакомой тропе. На улице на удивление стало жарко и, когда Элен уже не в силах была держать девочку, спросила: - Ты сможешь идти? - Да, да, смогу, но там мама, нам нужно идти назад! - Тсс.. - Элен прислонила палец к губам. - Сейчас это небезопасно. Мы пойдем и посидим у меня, и, если хочешь, я тебе покажу свой сад. Я дам тебе вкусный сок с печеньем и булочками, а потом поговорим. Хорошо? У Элен всегда на удивление прекрасно получалось успокаивать детей. Поэтому девочка согласилась, взялась за руку Элен и сильно прижалась к ней. Они шли посреди безупречной лужайки. Изумрудную гладь нарушали две цепочки шагов. *** Они подошли к Вэндалу, как только он сделал последний глоток чая. Он сидел, покачиваясь и греясь под палящим солнцем, придерживая рукой халат около груди. Возможно, даже стал засыпать. Казалось, будто вокруг него день был соткан из тишины, все порхало и трепетало, подчиняясь своему течению времени. Висела бельевая веревка и ветер трепал ослепительно белые рубашки, а мощные артерии города не гудели. Этот день уже не был холодым и апрельским. На столе терассы стояла корзина с сэндвичами и печеньем, а рядом был кувшин с прохладным апельсиновым соком и отдельно с лиственным чаем. Вэндал хотел поставить чашку на стол, открыл глаза. Заметив две пары обуви, он тянул свой взгляд вверх, пока не увидел маленькую и заплаканную девочку рядом с Элен: - Половина пятого. Надо поторапливаться, иначе я не успею собрать семена с.. Элен с презрением посмотрела на него, отчего Вэндал перестал говорить и ушел с терассы куда-то в глубь сада. - Присаживайся, - Элен отодвинула маленький стул, - И угощайся, здесь все домашнее. Девочка скромно присела, но затем стала уплетать печенья так, будто ее не кормили неделями. - Как зовут-то тебя? - Шей.. Шейла, - сказала она, пихая в себя печенья и сэндвичи, - Я ждала маму очень долго, все время выглядывала в окно. Это был ее самолет.. Я точно знаю. - На ее глазах опять выступили слезы. Элен предложила ей салфетки, наливая сок. - Как же ты сама живешь? - Я привыкла. Все привыкают. Многие животные-мамы, например, сразу бросают своих детенышей. Но меня мама не бросила: она просто работает. Я очень хочу ее увидеть.. ** После перекуса они еще очень долго разговаривали. Время летело быстро, а окружало их невозмутисое спокойствие. И не скажешь, что каких-то несколько часов назад случилась авиакатастрофа неподалеку. Шейла, несмотня на свои года, оказалась очень смышленной. Но насколько же сильно она не хотела верить тому, что ее мать погибла. И детское самоубеждение - самое сильное. Оно необъяснимо ничем. Вспомни про того самого монстра под твоей кроватью и игрушки, которые оживали ночью. Такое же чувство испытывает Шейла: она знает, что мать мертва, но отчаянно убеждает себя в обратном. Ближе к ночи Шейла легла спать вместе с Элен, но что-то постоянно мешало ей уснуть. То ли тот самый монстр под кроватью, то ли игрушки, во всяком случае, мы вряд ли это узнаем. Но перед сном она пристально разглядывала все вещи рядом с ней: стопка сонников у светильника, камни, которые ярко сверкали от пападающих на них лучей искусственного света, кучи засушенных трав в стеклянных вазах. Все эти вещи приманивали взгляд своей странностью и не менее страной красотой. Но всё же через пару часов солнечные зайчики от камней заставили Шейлу уснуть. * Вэндал вернулся поздно с небольшим забитым мешочком каких-то зёрен. Убедившись, что в доме смертельная тишина, он поднялся по лестнице в спальню, увидев там ту самую девочку рядом с Элен. Он долго всматривался в ее лицо: на секунду глаза девочки показались Вэндалу закатанными и белыми, словно у мертвеца, четкая обрамленность детского личика слегка пугала его, ибо детское оно совсем не напоминало. Он поправил одеяло и еще пару раз убедился в том, что они полностью погружены в сон. Мешочек на ремне у Вэндала напоминал старый, растянутый, заштопанный носок с позолоченной лентой на краях. Вэндал вытянул эту ленту и принялся пересыпать зерна в какую-то коробочку. Шейла открыла глаза. Они напоминали белый мрамор: Вэндалу не показалось. Развернув голову, она стала пристально наблюдать за всеми действиями Вэндала.