Рикард с трудом поднял голову. Боль пронизывала его тело, каждое движение отдавалось жгучей резью в боку. Но его взгляд был прикован не к Риггику.
Он смотрел на экран.
На нём высветилась планета Земля. Система наведения завершила расчет. Весь центр управления заполнил тревожный гул.
— И вот он, конец вашей истории! Вы думали, что сильны? Что сможете помешать мне?
Риггик медленно повернулся к пульту, улыбаясь.
— Прощай, Земля.
Он нажал на панель.
Всё произошло в мгновение ока.
Сначала — вспышка. Яркий свет, озаривший экран. Затем — гигантская ударная волна, прошедшая по голубой планете. Континенты начали разламываться, города исчезали, океаны испарялись.
Земля разлеталась в щепки.
Гигантская огненная вспышка расширялась, поглощая всё на своём пути. Осколки планеты уходили в пустоту.
Земля была уничтожена.
Гинштайн, который всё это время наблюдал за происходящим, выдохнул, словно только сейчас позволил себе расслабиться. Его лицо исказилось в экстазе, он смотрел на пульт управления, как на алтарь божества, которому всю жизнь поклонялся.
— Совершенно… божественно… — прошептал он. — Это и есть настоящий триумф науки. Это — перерождение. Великий переход.
Он сделал шаг вперед, словно ведомый зовом высшей силы. Затем еще один.
Риггик с интересом наблюдал за ним, но ничего не сказал.
Гинштайн шагал к протонному излучателю, его глаза сверкали безумием.
— Моя работа выполнена… Великий Протон примет меня…
Рикард, все еще сжимая бок, с ужасом наблюдал за ним.
— Гинштайн, нет…
Но учёный даже не обернулся.
Он шагнул в сияющий поток протонного испепеления.
Секунда — и его тело начало рассыпаться. Лицо застыло в блаженной улыбке, но вскоре от него не осталось ничего, кроме мельчайших частиц, которые унеслись в небытие.
Риггик Креттос не отводил взгляда от испепелённого остатка Гинштайна. Несколько мгновений он просто молчал, будто впитывая всю сцену уничтожения, затем заговорил.
— Хороший был пес. Верный, гениальный, фанатичный… Как жаль, что такие всегда заканчивают именно так.
Он провёл рукой по пульту, любуясь величием своей работы.
— Но теперь… Теперь только я вершитель судеб.
Рикард стиснул зубы, почувствовав, как по боку течёт кровь. Боль накатывала волнами, каждое движение отзывалось жжением, но он знал: сейчас не время останавливаться. Он сделал глубокий вдох, поднял взгляд на Риггика и, сжав кулак, выдохнул:
— Ты не вершитель судеб. Ты ничтожество. И твой конец настал.
Риггик ухмыльнулся, развернулся к нему, словно не воспринимая всерьёз.
— Ты едва стоишь на ногах, Рикард, и говоришь мне это? Детектив, ты забавен. Возможно, я убью тебя не сразу.
В этот момент Лили метнулась вперёд быстрым движением, но Риггик с лёгкостью уклонился и ударил ее в ногу. Она вскрикнула от боли, но тут же ответила мощным ударом колена в его живот. Риггик отпустил её, но только на мгновение — тут же он схватил её за волосы и швырнул через всю комнату.
Лили ударилась спиной о пульт управления, зашипела от боли, но успела перекатиться, избежав удара Риггика, который хотел вогнать топор ей в грудь.
Рикард воспользовался этим моментом.
Он активировал протез, внутренний механизм зашипел, накопленная энергия высвободилась в мощный импульс. Он бросился вперёд, ударяя Риггика всем, что у него оставалось.
Удар пришёлся в живот, и Риггика откинуло назад.
Тот проскользил несколько метров по полу, но устоял. Уголок его губ дёрнулся в усмешке, он поднял топор и бросился на Рикарда.
Звук столкновения стали.
Рикард отразил первый удар протезом, но почувствовал, как его отбросило назад.
Риггик был невероятно силён.
Лили подскочила, сделала сальто назад, избегая очередного удара топора, и, когда Риггик развернулся к ней, нанесла быстрый и точный удар кинжалом в его бок.
Риггик издал рык ярости и развернулся к ней, но Рикард уже был рядом.
Металлические пальцы его протеза вонзились в шею Риггика.
Риггик захрипел, металлические пальцы протеза Рикарда все сильнее смыкались на его шее. Он попытался вырваться, но Рикард держал мёртвой хваткой, из последних сил сжимая горло своего врага. Их взгляды встретились — два человека, ставшие частью этой войны, два врага, чьи судьбы теперь сплетались в смертельном узле.