— По крайней мере, он не предатель, как ты. — Лили усмехнулась, скрестив кинжалы.
Галана не ответила, она исчезла в движении, став лишь размытым силуэтом.
Металлический звон лезвий разносился по комнате, удары сыпались быстро и без пощады.
Галана атаковала сверху — Лили увернулась и нанесла резкий удар ногой, но Галана блокировала.
Рывок — перекат — удар!
Клинок Галаны скользнул рядом с горлом Лили, оставляя красную царапину.
Лили выдохнула через стиснутые зубы и ответила серией мощных ударов, заставляя Галану отступить назад.
Но внезапно…
Галана резко изменила тактику.
Вместо кинжала в её руке появился протонный пистолет.
Лили едва успела среагировать, но выстрел не был направлен в неё. Протонный заряд ушёл вверх.
Глухой удар. Потолок затрещал, а затем обрушился вниз.
Лили не успела отскочить — тяжёлые обломки придавили её ноги. Она закричала от боли, ощущая жгучую резь в мышцах. Галана подошла ближе, опустившись на корточки.
— Ну вот и всё, дорогая, — её голос был полон насмешки и удовлетворения.
Лили зашипела от боли, но её взгляд не сломался.
— Ты правда думаешь, что это всё?
Галана склонила голову, играя лезвием кинжала.
— Конечно нет. Это только начало.
Ласточка осторожно продвигалась по узкой вентиляционной шахте, чувствуя, как стены давят со всех сторон.
Её пальцы бесшумно цеплялись за металл, а сердце билось быстрее обычного.
Где-то вдалеке слышался слабый гул — то ли работающих механизмов, то ли голосов.
Она прижалась ухом к стенке и уловила: чей-то голос, прерывистый, нервный, полный беспокойства.
Выход.
Она нащупала решётку, сняла её плавным движением, и тихо, словно призрак, скользнула вниз.
Комната осветилась слабым голубым светом сотен экранов. Они заполняли всё пространство перед ней, формируя полукруг, мерцая потоками данных, чертежами, чертами лиц и взрывами, запечатлёнными камерами наблюдения. В центре этого хаоса стоял человек.
Он выглядел так, будто не спал неделями. Его белый халат был мят и запачкан, волосы всклокочены, очки съехали на нос. Он расхаживал туда-сюда, причитая что-то под нос, покусывая пальцы, которые дрожали, когда он судорожно что-то проектировал на голографических экранах.
Он не обернулся.
— Я уже всё знаю, — тихо сказал он, не поднимая головы. — Ты ведь Ласточка, верно? Я слышал о тебе.
Ласточка не ответила.
Он тяжело вздохнул, его голос был уставшим, почти пустым.
— Ты не представляешь, во что ввязалась. Лучше уходи. Иначе ты умрёшь.
— Зато я не стану предателем, как ты, Майк, — сухо ответила она.
На секунду повисло молчание. Лишь лёгкий шорох… Лезвие ножа медленно выскользнуло из ножен. Гинштайн замер на мгновение, но не обернулся.
— Вот оно как… — пробормотал он и медленно провёл рукой по панелям.
На одном из экранов появилась красная мигающая точка. Он усмехнулся про себя и только теперь обернулся. Его глаза сверкнули в тусклом свете экранов.
— Хочешь убить меня, птичка?
Двери резко распахнулись.
В комнату ворвались несколько лотаков-террористов, подняв протонные ружья и направив их прямо в голову Ласточки. Она медленно подняла руки вверх и роняя нож, наблюдала, как его клинок отразил холодный свет экранов.
Оружие не дрогнуло.
— Прикончите её.
Гинштайн развернулся обратно к экранам, словно её жизнь ничего не значила. Но через мгновение что-то изменилось. Один из лотаков вздрогнул.
Его руки задрожали, затем его тело начало втягиваться в собственную тень. Шёпот. Глухой вскрик. И лотак исчез. Другой попытался среагировать, но его голова дернулась назад, как будто невидимая рука схватила его за шею.
Тень слилась с его телом, оставив лишь глухой хрип. Остальные не успели даже осознать, что происходит. Они исчезали один за другим, растворяясь в черноте, будто их забирал сам воздух.
Гинштайн побледнел. Он с ужасом смотрел, как его охрана буквально таяла в тенях.
— Что… Что за чертовщина?! — прошептал он, отступая назад.
Огонь экранов мерцал в его очках, а вокруг витала гнетущая тишина. Тень перед Ласточкой приобрела форму. Высокий силуэт, чьи очертания слегка дрожали, словно пламя в безветренную ночь. Он вышел из пустоты. Его облик был расплывчатым, словно полупрозрачный дым, но его глаза… Они были живыми.
Ласточка смотрела на него, слёзы текли по её щекам.
— Ты ведь обещал… — прошептала она. — Обещал оберегать меня…
Он не ответил, но он был здесь. Ласточка верила, он знала, что у них осталась память.