Он выслеживал свою цель.
Рикард Хартен шел по освещенной улице, его пальто развевалось на ветру.
Рядом с ним — Свена, его жена, светловолосая, с мягким взглядом. В руках она держала ладонь маленькой девочки с кудряшками — Розы.
Чуть впереди скакал Икель, их сын, смеясь от восторга.
Идеальная семья.
Они прошли мимо голографической рекламы нового государственного проекта, по небу летали дроны, проецируя новости на фасады небоскребов.
Государство сменилось.
Не осталось ни красных знамен, ни старых лозунгов.
Всё теперь — новый порядок.
Где-то вдалеке поднималась башня Центра Управления Вселенной, та самая, где теперь служил его брат.
Роман сжал кулаки.
— Ты выбрал их.
Ты выбрал их мир. Ты выбрал служить системе, которая нас предала.
Его губы исказила усмешка.
А он выбрал Кларион.
Роман наблюдал за Рикардом.
Как он смеется, как обнимает жену, как поднимает сына на руки.
Счастье.
Фальшивое, ничем не заслуженное счастье.
Как быстро сменилось время.
Как быстро одни идеи сменили другие.
Как легко мир перестал помнить о тех, кто принесён в жертву ради него.
Он вспомнил своих братьев, с кем делил холодные казармы.
Вспомнил их лица, перекошенные в агонии, когда им простреливали головы.
Их больше не существовало.
Они стали прахом.
А он стоял здесь, в этом сияющем, ослепительном городе будущего, полном людей, которые даже не знали, какой ценой он построен.
Он изменит это.
И всё начнётся здесь. Роман Богров сжал пистолет в кармане пальто.
Роман следовал за ними, как тень.
Он наблюдал, как они вошли в дом — просторный особняк с панорамными окнами, из которых открывался вид на ночной Владивосток будущего.
Снаружи мерцали рекламные голограммы, проецируя изображения товаров и новостей, автомобили парили над дорогами в строгом порядке, дроны патрулировали улицы.
Идеальный мир.
Роман знал, что эта иллюзия рухнет уже сегодня.
Рикард закрыл дверь.
Раздался характерный звук магнитного замка — современные технологии, защита от взлома, умный дом.
Но не для него.
Роман вынул маленькое устройство — тонкую пластину с цифровыми алгоритмами. Он прислонил её к панели замка, и через несколько секунд раздалось тихое жужжание — дверь разблокирована.
Он вошёл внутрь, не издавая ни звука.
Из глубины дома доносился смех.
Роман чувствовал, как его сердце сжимается.
— Так смеяться могли бы и мы.
Но вместо этого их убили, как собак.
Он двинулся по коридору, пистолет в руке, шаги лёгкие, выверенные.
Приоткрыв дверь, он увидел гостиную.
За большим дубовым столом сидел Рикард. Он что-то говорил жене, а малыши бегали вокруг, смеясь.
Роман поднял пистолет.
Первый выстрел разнёс стекло, отскочив от стены, приглушённый системой звукоизоляции.
Свена вскрикнула, дети замерли.
Рикард резко вскочил, инстинктивно заслоняя семью.
Но следующие три выстрела были точными.
Пули вошли в грудь Свены.
Она резко осела на колени, её светлые волосы разметались по полу.
Глаза остекленели.
Дети заплакали.
Роман не дрогнул.
Выстрел.
Маленькое кудрявое тело упало рядом с матерью.
Выстрел.
Мальчик рухнул на ступени лестницы, из его рта вытекала тонкая струйка крови.
Тишина.
Роман смотрел на их тела, и не чувствовал ничего.
Абсолютная пустота.
Рикард закричал.
Он кинулся к ним, тряся за плечи, зовя по именам.
— Роза! Икель! Свена!
Но они не отвечали.
И в этот момент Роман нажал на курок снова.
Пуля вошла в плечо Рикарда, отшвырнув его назад.
— Ты… — прохрипел Рикард, глаза полные боли и ужаса.
Он встал, шатаясь, не понимая, за что.
— За что?! — его голос был пропитан агонией.
Роман сделал шаг вперёд, его лицо оставалось непроницаемым.
— Это не твоя вина, Хартен.
Он замолчал на секунду.
А потом холодно добавил:
— Но твой отец должен был заплатить.
Рикард не успел ничего сказать.
Роман вытащил мачете.
Лезвие просвистело в воздухе.
Рикард почувствовал мгновенную вспышку боли.
Мир замедлился.
Кровь брызнула фонтаном.
Его правая рука — от локтя вниз — рухнула на пол, пальцы сжались в судороге.
Боль обрушилась на него, как лавина.
Рикард закричал.
Его глаза наполнялись кровавой пеленой, но даже сквозь неё он видел, как Роман Богров просто развернулся и ушёл.
Оставляя его умирать среди тел собственной семьи.