Драгомир, стоявший рядом и прислонивший плечо к мачте, попытался приободрить капитана:
— Не переживай, капитан. Мы расслабились в Атоллии, слишком привыкли к относительной безопасности. В южных морях будем внимательнее, ведь там ставки куда выше.
Самсон, нахмурившись, снова поглядел на горизонт, где безмятежно качались волны. Он все еще сомневался, но не мог себе позволить показать слабость.
Тем временем Торрик подошел к ним с докладом:
— Капитан, мачта получила трещину, придется немного подлатать. Я уже направил матросов за подходящими бревнами, ну и, конечно, доски надо бы заменить, а то ведь и воду может пропустить. Пока светло, управимся.
Он тут же начал давать распоряжения матросам, голос его звенел в воздухе, перекрывая шум волн. Гругг, оседлав бочку с инструментами, взялся за работу, помогая поднимать балки и проверять крепления. Он, не обращая внимания на жару, вытирал пот со лба и продолжал трудиться.
— Слышали? — заговорил Торрик, склонившись над лебедкой. — У меня был один родственник, Хорхин. Очень самоуверенный боец. Так вот, однажды он возвращался из гостей и уже почти дошел до дома, как вспомнил, что забыл свой юшман у приятеля. Стал возвращаться за ним. А по пути его утащила химера! Ха! А если бы просто махнул рукой на этот доспех, то остался бы жив! Вот что значит излишняя самоуверенность…
Гругг только хмыкнул и прокомментировал, не прекращая работы:
— У нас говорят: «Не ищи оберега в вещах, ищи его в душе». Если бы у Хорхина была верная душа, а не юшман, он бы до дому добрался.
Глезыр, наблюдая за всем этим переполохом, почувствовал, что скука постепенно поглощает его. Он никогда не был большим поклонником тяжелого труда, предпочитая оставлять физическую работу другим. Сцепив когтистые пальцы за спиной, он лениво зевнул и направился к шлюпке.
— Ну что, благородные трудяги, — усмехнулся он, посмотрев на занятую делами команду. — Пойду осмотрю этот райский уголок, вдруг тут есть что-нибудь интересное. Кто знает, может, найду сокровища или хотя бы тень, чтобы вздремнуть.
С этими словами он взял с собой флягу вина, любимую рапиру, кинжал и, неспешно ступая по песчаному берегу, углубился в тропическую зелень той полосы, где пляж встречался с тенистым лесом. Листья пальм шуршали над его головой, а экзотические птицы поднимали шум, перелетая с ветки на ветку.
Глезыр на миг остановился, чтобы глотнуть вина из фляги и прислушаться к звукам вокруг. Плеск волн, крики чаек и далекий рев каких-то загадочных существ, обитающих в глубине леса, перекликались с его собственным дыханием. Он невольно почувствовал, как этот маленький остров напоминает ему юные годы, когда он был просто крысенышем на побережье Атоллии, мечтающим о приключениях и богатствах.
— Что ж, островок, покажи мне свои секреты, — пробормотал он с лукавой улыбкой, затянув потуже ремень с кинжалом.
Не теряя времени, Глезыр нырнул в густую тень леса, готовый ко всему: к загадкам и тайнам, что могут скрываться в таких, на первый взгляд, мирных местах.
Глезыр, все еще потрясенный надписью «Остров огненной крысы», прочитанной на камне, шел сквозь заросли, держа рапиру наготове. Он то и дело оглядывался, словно боясь, что видение исчезнет, как мираж, оставив его в одиночестве среди дикого леса. Но остров преподнес ему новый сюрприз — едва не наступив на извивающуюся змею, он заколол ее быстрым движением, но не удержался от крика:
— Вот тебе, тварь! Не порти мне день!
Затем, продвигаясь дальше, он неожиданно наткнулся на высокую мраморную статую, изображающую крысолюда в вычурной короне, украшенной причудливыми символами и узорами. Мраморные глаза, пустые, но исполненные загадочной мудрости, словно смотрели прямо на него. Глезыр обошел статую кругом, пытаясь понять, как она сюда попала, и хлебнул вина из фляги, чтобы успокоить взбудораженные мысли.
— Ну и что это за чертовщина? — пробормотал он, касаясь когтистой рукой холодного мрамора. — Это точно что-то интересное…
Вдруг в кустах послышался шорох. Глезыр обернулся, обнажив рапиру и кинжал, готовый к бою. Лезвия отражали слабый свет, пробивавшийся сквозь густую листву. Но вместо врага из кустов появились пятеро крысолюдов с рыжей шерстью, одетых в простые набедренные повязки и украшенных ожерельями из ракушек и костей. Морды у них были исхудалые, но глаза блестели неприкрытым удивлением и, возможно, страхом.
— Принц явился! — произнес один из них на древнем языке крысолюдов, который Глезыр, к своему удивлению, понял без труда. Этот язык давно ушел в прошлое, но он все еще помнил его с детства.
— Да, — быстро подхватил Глезыр, слегка приподнявшись и положив руку на эфес рапиры, стараясь придать себе важный вид. — Я Черный Принц, потомок древних царей!
Рыжие крысолюды тут же упали на колени, и один из них произнес с благоговением:
— Мы долго ждали твоего возвращения, о великий! Ты должен пройти с нами, чтобы ритуал мог начаться.
Глезыр, быстро осознав, что, вероятно, эти аборигены приняли его за долгожданного спасителя или мифического героя, решил подыграть ситуации. Он важно кивнул, слегка поправив пояс с кинжалом, и последовал за ними, стараясь выглядеть внушительно, несмотря на то, что внутри его переполняли смешанные чувства от этого неожиданного признания.
Когда они приблизились к поселению, Глезыру открылось зрелище примитивных хижин, сколоченных из древесины и покрытых пальмовыми листьями, рассыпавшихся вокруг центральной площади. Над площадью возвышалась странная каменная постройка с резной головой крысы, из пасти которой словно струилась вода. Лепные фигуры и таинственные символы украшали стены постройки, создавая атмосферу древнего святилища. Рыжие крысолюды, встречавшие его по пути, смотрели на него с трепетом, тихо перешептываясь друг с другом и показывали пальцами, будто не веря в реальность происходящего.
— Великий Принц, — вновь заговорил один из проводников, обращаясь к Глезыру. — Это храм наших предков, где должен начаться ритуал твоего возвращения. С тех пор, как ты ушел, мы молились о твоем возвращении, и вот ты здесь, чтобы занять свое место.
Глезыр сделал глубокий вдох, едва сдерживая дрожь в руках, и кивнул, стараясь выглядеть так, будто он понимал каждое слово, и знание его предков возвращалось к нему.
— Конечно, — ответил он, внутренне хихикая над ситуацией. — Ведите меня к храму. Начнем… ритуал.
Но в глубине его мыслей начала зарождаться тревога. Что это за ритуал, которого они ждали? И что, если его легенда о «Черном Принце» окажется куда более опасной, чем он мог предположить?
Глезыр вошел в храм с важным видом, продолжая играть роль Черного Принца. Рыжие крысолюды провели его мимо колонн, обвитых плющом, вглубь храма, где его уже поджидал шаман — тощий старик с шерстью, побелевшей от времени, в костяном ожерелье и с кинжалом из зуба акулы на поясе. Шаман с благоговением склонился перед Глезыром, затем поднял руки к небу и воскликнул:
— Наконец-то пророчество исполнится! Огненная Крыса пробудится!
Крысолюды завороженно шептались, уставившись на Глезыра. Он, стараясь сохранить видимость спокойствия, сделал шаг вперед и спросил, что будет дальше. Ему предложили спуститься по древней каменной лестнице в святилище, где якобы должна была состояться его коронация. Глезыр кивнул с мнимым величием и начал спускаться вниз, мечтая о том, как вернется на корабль с увлекательной историей о своих приключениях.
Но внизу его ждала не церемония, а каменный зал, освещенный факелами, чье дрожащее пламя отражалось на влажных стенах. В центре зала возвышался каменный алтарь, на поверхности которого были видны затвердевшие бурые пятна — следы крови. Глезыр замедлил шаг, заметив неладное, и попытался разузнать у своих спутников:
— Эй, а что теперь? И где мой… эээ… трон?
В ответ шаман и его последователи, с устрашающей скоростью, набросились на него. Глезыр попытался схватиться за свою рапиру, но шаман ловко выбил оружие из его рук древком факела. Крысолюд отпрыгнул назад, с криком:
— Эй, вы что творите, мерзавцы?!