– "Меридиан" также согласен на этих условиях, – кивнула Линг. – Плюс требование открытого обмена данными между всеми научными группами.
– Договорились, – подтвердил Холден.
Следующий час был посвящён разработке конкретных протоколов взаимодействия с венерианским объектом. Было решено, что каждый корабль может отправить свои зонды, но их действия будут координироваться общей научной группой. Любое прямое вмешательство в системы объекта требовало единогласного одобрения.
По завершении встречи Холден, Алекс и Эймос вернулись к своему шаттлу. Эймос, молчавший большую часть встречи, наконец высказался:
– Красивые слова, кэп, – проворчал он. – Но я бы не ставил и гроша на то, что они будут их соблюдать, как только появится настоящий куш.
– Я тоже, Эймос, – кивнул Холден. – Но соглашение даёт нам легитимность и хотя бы видимость сотрудничества. А это лучше, чем открытый конфликт.
– К тому же, – добавил Алекс, – теперь у нас есть доступ к научным данным их зондов. Это может оказаться бесценным.
– Если эти данные будут реальными, – заметил Эймос. – А не тем, чем они захотят с нами поделиться.
– Именно поэтому, – улыбнулся Холден, – у нас есть ты и Кай. Убедитесь, что наши системы могут проверять достоверность получаемой информации.
Венерианская орбитальная станция Предтеч парила в верхних слоях атмосферы планеты подобно древнему левиафану, проснувшемуся после эонов сна. Её тёмный силуэт выделялся на фоне желтоватых облаков, окутывающих Венеру. Антенноподобные структуры, выступающие из основного корпуса, излучали слабое пульсирующее свечение, видимое даже с дистанции, которую поддерживали зонды.
На борту "Росинанта" Алекс, Чандра, Мигель и два других учёных из основной группы наблюдали за данными, передаваемыми зондами. Одновременно они получали телеметрию от устройств "Александрии" и "Гефеста", согласно достигнутому соглашению.
– Энергетические сигнатуры усиливаются, – заметила Чандра, анализируя потоки данных. – На пятнадцать процентов за последние шесть часов.
– И паттерн становится более регулярным, – добавил Мигель, изучая графики на своём мониторе. – Как будто система стабилизируется или выходит на рабочий режим.
Алекс задумчиво наблюдал за трёхмерной моделью станции, составленной по данным сканирования.
– Структура имеет модульный дизайн, – отметил он. – Видите эти секции? – он указал на отдельные компоненты модели. – Они могут быть функциональными блоками разного назначения. Этот, – он выделил центральную часть, – судя по энергетическим сигнатурам, является источником питания. А эти, – он указал на антенноподобные структуры, – возможно, системы связи или сенсоры.
– А это? – Чандра указала на необычное образование на нижней стороне станции. Нечто вроде большого шлюза или ворот.
– Возможно, док для стыковки, – предположил один из учёных.
– Или устройство для взаимодействия с атмосферой Венеры, – добавил другой. – Может быть, станция собирает ресурсы из верхних слоёв атмосферы для своего функционирования.
– Что меня больше всего удивляет, – сказал Мигель, – так это состояние объекта. Двести миллионов лет в агрессивной атмосфере Венеры, и он выглядит почти неповреждённым.
– Материалы, – кивнул Алекс. – Предтечи использовали композиты, свойства которых мы едва начинаем понимать. В марсианском комплексе мы обнаружили сплавы с квантовой структурой, позволяющей материалу… самовосстанавливаться.
– Самовосстанавливающиеся материалы? – переспросила Чандра. – Как это возможно?
– Квантовая связь между атомами, – объяснил Алекс. – Это позволяет материалу поддерживать заданную конфигурацию даже при внешнем воздействии. Как… память формы, но на атомном уровне.
– Подобная технология произвела бы революцию в наших материаловедении, – задумчиво произнесла Чандра.
– И не только в нём, – кивнул Алекс. – Представьте корпуса кораблей, которые заживляют повреждения. Строения, выдерживающие любые стихийные бедствия. Медицинские импланты, интегрирующиеся с организмом на квантовом уровне.
Он повернулся к группе:
– Но самое главное – венерианская станция не просто висит здесь как памятник. Она работает. Спустя двести миллионов лет, её системы функционируют. Что это говорит нам о энергетических технологиях Предтеч?