Стук в дверь напугал ее, но, увидев, что это Хокон, она улыбнулась:
— О, ты как раз вовремя!
— Ну-ка, ну-ка! — Он вошел внутрь и устроился на стуле рядом с ней. Его васильковые глаза сверкали от предвкушения. — Есть что-нибудь любопытное?
Мия кивнула, стараясь не замечать его близости. Она чувствовала запах шампуня, которым он мыл волосы утром, — пассифлора? — и землистые запахи почвы и грязи.
— Я так думаю. В любом случае впечатляет. Взгляни. — Она вынула из-под микроскопа только что очищенный гребень и протянула ему на маленьком подносе. — Видишь надпись?
— О, ничего себе! К… Е… Р… И… — Кери? — Их глаза встретились, и они улыбнулись друг другу. — Значит, она принадлежала кому-то по имени Кери. Погоди, это не похоже на имя викинга!
— Нет. По-моему, звучит по-кельтски. Еще точнее, по-валлийски. Я бы предположила, что это должно быть Кери с буквой «С», но в норвежском алфавите, конечно, не используется буква «с» для звука «к».
— Похоже на правду. — Они еще раз переглянулись. — Итак, у нас есть кельтская женщина, предположительно рабыня, которой позволено иметь собственный гребень и, может быть, даже сохранить свой христианский золотой крест? Интересный сюжет.
Мия перебрала в уме варианты.
— Мы не знаем, кому принадлежал крест — я еще не смотрела его, помнишь? И вполне возможно, что гребень был украден у некой Кери, хотя, поскольку надпись руническая, это, как правило, указывает на то, что он был вырезан в Швеции для кого-то с таким именем. Кельтская девушка или женщина, которая каким-то образом оказалась здесь, вдалеке от дома. Я бы сказала, что либо она работала достаточно долго, чтобы выкупить себя, либо она была… э-э… чьей-то любимой наложницей.
Хокон рассмеялся.
— Мне нравится второй вариант, но я полагаю, что первый более вероятен.
— Ты действительно думаешь, что крест и гребень принадлежали одному и тому же человеку? — У Мии была глубокая внутренняя уверенность, что это так и есть, но она не могла объяснить почему.
Хокон пожал плечами:
— Кажется вероятным, не правда ли? Мы нашли их в одном и том же доме, а сколько кельтских женщин, хозяек красивых вещей, могло жить здесь когда-то? Если только у какого-нибудь викинга не было целого гарема заморских наложниц.
— Теоретически возможно, но нет, я так не думаю.
— Хотя это определенно интригующе, и как замечательно знать имя хотя бы одного человека, который здесь жил!
— Да, фантастически.
Они сияющими глазами взглянули друг на друга, и Мию охватило уютное теплое чувство. Что-то необыкновенное — разделить этот особый момент с кем-то, кто действительно понимает, как это важно. Заряд адреналина, как ни от чего иного.
— Пошли покажем остальным. Двойная находка достойна небольшого праздника — пиво у вечернего костра, например. И, может быть, даже хот-доги на гриле!
— Боже, ты даже знаешь, как здесь жить, — пошутила Мия. И, увидев, что Хокон притворился обиженным, добавила со смехом: — Но мне такой план нравится!
Когда они направились вверх по склону к остальной команде, она решила не говорить ему, как в ней возросло чувство обладания, когда явилось из-под грунта то имя на гребне. У нее было почти необоримое желание не просто взять гребень в руки, но и провести им по волосам. Она, конечно, сопротивлялась этому, но, кем бы ни была Кери, ее вещи по какой-то причине взывали к Мие. Это ощущение напугало девушку, и она предпочла держать язык за зубами. В любом случае ей, скорее всего, просто показалось.
ГЛАВА 16
В перерывах между работой по хозяйству Кери выводила Йорун на прогулки, чтобы малышка не скучала. По своему опыту девушка знала: чтобы обучение принесло плоды, детям обязательно должно быть интересно. Они просто не могли сидеть спокойно весь день напролет. По крайней мере, это точно относилось к ее племяннику Брину и другим деревенским детям, которых она знала и о которых заботилась.
Однажды днем она взяла Йорун за руку и повела к воде. Они обе шли босиком, так как Кери не успела ничего надеть на ноги, когда Хокр уводил ее из родного дома. Йорун, по-видимому, не носила обуви летом, да и погода все еще была относительно мягкой, хотя вечера становились все холоднее. Кери приподняла подол и вошла в воду, девчушка с радостью последовала ее примеру. Они постояли мгновение, давая воде успокоиться, а ногам и ступням — привыкнуть к холоду. Затем Кери наклонилась и вгляделась в спокойную поверхность. Йорун сделала то же самое, и два зеркальных отражения улыбнулись друг другу.