– Я люблю тебя, – прошептала Лира, хотя не собиралась этого говорить.
Лео замер. Он не ожидал этого. Но не отстранился. Только крепче прижал её к себе.
– Я знаю, – сказал он. – Я тоже.
Эти слова повисли между ними, как пузырь воздуха в воде. Такой же хрупкий. Такой же настоящий.
Кайрос отступил. Медленно. Бесшумно. Как тень, исчезающая с рассветом. Его шаги не слышны. Его лицо – маска. Но внутри – хаос. Полный и беспощадный.
Он шёл по коридорам, которые всегда казались ему знакомыми. Но теперь они выглядели чужими. Холодными. Безжизненными. Как будто он увидел реальность впервые. Он остановился у окна. Огромного, выходящего в черноту космоса.
И вот она – Ориан. Синеволосая ведьма из тех самых кошмаров, в которых он всегда считал себя наблюдателем, а не участником. Она стояла перед ним, перегородив путь. Не с вызовом. Не с игрой. Впервые – просто так.
– Что с тобой?
Кайрос остановился. На лице ничего. Ни злости, ни страха, ни обиды. Только безмятежность. Будто океаническая вода, скрывающая акулу.
– Ничего, – сказал он.
– Не верю.
– Это твоя проблема.
– Может, и моя.
Она сделала шаг вперёд. Не как раньше. Не с улыбкой хищницы, не с жаждой покорить. Просто… стояла рядом. Словно знала. Словно видела, как внутри него всё трещит по швам.
Кайрос чувствовал, как внутри него рушится что-то древнее и непрочное, словно обветшалый мост, по которому он шел слишком долго. Его дыхание было тяжелым, почти больным — будто каждый вдох проходил сквозь разорванное стекло. Он не знал, что сильнее: гнев, желание или отчаяние. Возможно, всё сразу.
Он прижал Ориан к стене, не спрашивая разрешения, не оставляя выбора — как будто выбор был уже давно уничтожен чем-то большим, чем просто страсть. Это был акт власти, боли и одержимости. Кайрос не хотел быть нежным.
Она не сопротивлялась, потому что знала, что бессмысленно. Или потому что хотела этого? Кайрос не хотел знать. Он не хотел понимать. Он просто хотел чувствовать. Целуя её, он не целовал Ориан.
Его язык проник внутрь, и Кайросу показалось, что он пробирается в чей-то дом без ключа, ломает замки, рвёт занавески, переворачивает столы. Это не было любовью. Это было вторжение. Это был способ сказать: "Я здесь".
Рука Кайроса скользнула под форму, под ткань, сминая плоть. Он исследовал её тело как хирург. Он не искал удовольствие для неё. Он искал контроль над собой. Он хотел понять, до какой степени он может заставить её дрожать. Но она не дрожала. Она принимала. И это выводило Кайроса из себя.
Когда он поставил её на колени, он почувствовал, как внутри него что-то трещит. Как будто он разрушал последний барьер между собой и животной частью своей природы. Он хотел, чтобы она проглотила его, приняла, стала частью его существования. И когда Ориан начала двигаться, медленно, осторожно, нежно лаская его пульсирующую плоть, он почувствовал раздражение.
— Давай же! — прошипел Кайрос, хватаясь за её волосы.
И тогда он начал двигаться сам. Жёстко. Глубоко. Беспощадно. Он врывался в неё так, как врывается шторм в портовую гавань, круша паруса, ломая мачты, унося прочь всё, что могло бы спастись. Он чувствовал, как горло Ориан сжимается вокруг него, как она задыхается, но продолжает терпеть. Он хотел, чтобы она плакала. Чтобы закричала. Чтобы укусила. Но она молчала. Молчала, как будто знала, что в глубине души он не хочет слышать её голос.
Подняв Ориан, он прижал её лицом к стене. Он не смотрел на неё. Кайрос не хотел видеть выражение её лица. Он не хотел знать, что она чувствует.
Приспустив форму, он провёл членом между бёдер девушки, смазываясь её влагой. Он вошёл в неё резко, глубоко, так, как будто хотел достичь чего-то, что находилось глубже, чем тело. Ориан стонала, выгибаясь ему навстречу. Кайрос двигался быстро, мощно, с каждым толчком пытаясь выбросить из себя что-то невидимое. Что-то давящее. Что-то, что не давало ему дышать.
Кайрос чувствовал, как она сжимается вокруг него, как её тело реагирует, несмотря на всё.
Когда он кончал, он выкрикнул имя Лиры. Он не собирался этого делать. Кайрос даже не думал об этом. Просто в самый момент, когда его тело взорвалось, в голове всплыло лицо другой. Той, которую он всё ещё носил внутри себя, в самых сокровенных мыслях.
Кайрос отступил на шаг. Его дыхание было тяжёлым. Он посмотрел на Ориан. Она стояла, прислонившись к стене, тяжело дыша. Её губы были распухшими, глаза блестели. Прикусив губу, девушка наблюдала за ним со странной улыбкой.
Кайрос почувствовал, как внутри него возникает странная пустота. Не удовлетворение. Не облегчение. Просто пустота. Как будто он только что убил кого-то. Или самого себя.