Абзац потащил его к выходу. Перед выходом из бара Абзац пошарил за стойкой и положил себе за пазуху две буханки белого хлеба, а черного хлеба в этих краях и не было. Был еще и серый, но он совсем невкусный.
Бармен пускал кровавые слюни.
— Ну, и что мне теперь с тобой делать? – спросил Абзац, когда они выбрались наружу.
Поднялся ветер, Абзац чихнул от налетевшего облака пыли.
— Отпусти, сволочь, – пролепетал бармен, не предпринимая, однако, попыток вырваться.
— Сейчас, брателло, сейчас, – ласково сказал Абзац, усаживая его на переднее сиденье «копейки».
Машина, удивлению, завелась с первого раза. Он вывез его за город к тому самому загадочному полуразваленному строению, которое Николай назвал МТФ – молочно-товарная ферма.
Абзац остановил машину, протащил слабо сопротивляющегося бармена метров пятьдесят по пустырю, поросшему редкой пересохшей травой, и оказался перед самым зданием заброшенной фермы. Опустил бармена на землю, а сам уселся рядом. Шорох травы убаюкивал, как колыбельная. Абзацу захотелось вытянуться на пересохшей траве, прикрыть лицо рукой и забыть про все на свете. Но сначала надо было разобраться с барменом, распростертым у его ног.
— Ну, оклемался? – спросил Абзац.
Он приподнял бармена и, поддерживая за спину, как самого закадычного собутыльника, усадил спиной к облезлой стене.
— Иди ты! – огрызнулся бармен.
— А вот за «иди ты» и ответить можно, – сказал Абзац.
— Я уже ответил, – бармен продолжал сплевывать остатки зубов.
— А я хотел с тобой еще пообщаться, – начал Абзац, но ему пришлось замолчать, потому что бармена рвало. Абзац успел пригнуть его голову к земле и держал ее так, пока его не перестало тошнить.
— Ты, наверно, педик, – злобно проговорил бармен, – затащил меня сюда…
— Не выдавай желаемое за действительное, – засмеялся Абзац.
Две буханки белого хлеба он извлек из-за пазухи, следом вытащил из кармана носовой платок. Буханки положил перед собой на носовой платок не первой свежести.
Бармен в недоумении наблюдал за его манипуляциями.
— Тогда какого… тебе от меня надо, ты же забрал его, – икнув, сказал бармен.
— А мне надо, чтобы ты мне рассказал про пистолет, – прошептал Абзац.
Казалось, на бармена его слова не оказали никакого действия. Он не шевелился, не говорил и почти не дышал. В таком состоянии он пребывал достаточно долго. Абзац ждал, потом спросил:
— Повторить?
— Твою мать! –¦ выругался бармен.
— Мать моя тут ни при чем, – произнес Абзац.
— Хорошо!
— Что хорошо?
— Расскажу…
— Тогда не томи, рассказывай как да что.
— Не знаю я ничего! – вдруг завопил бармен, и Абзац отпрянул от него. – Ничего я не знаю! Ничего!
— Как это не знаешь? – спросил Абзац. – Прекрасно знаешь. Почему пистолет оказался у тебя? Расскажи, почему Одиссею перерезали горло, а Васю зарезали отравленным кинжалом? Расскажи, сразу легче станет! Излей душу, ведь я специалист по альтернативному решению конфликтов. Поверь, я неплохой психолог. Излей душу. Обещаю, тебе полегчает.
Абзац почувствовал, как рубашка прилипает к лопаткам. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось. В конце концов пистолет был у него, а все эти местные разборки мало его интересовали.
И что с того, что глаза бармена с расширенными зрачками блестели безумной тревогой?
Он, Олег Шкабров, почти выполнил задание, теперь осталось вернуться в Москву. Это не его война! Пусть сами разбираются, разрешают свои конфликты, а ему своих предостаточно.
— Так зачем Антикварщику пистолет системы Кухенройтера? – спросил Абзац.
— Тихо ты, – прошипел бармен. – Не называй его по имени.
— А разве Антикварщик – это имя?
— Не надо, – залепетал бармен. – У него нет души.
Его снова затошнило.
— Ладно, обещаю, больше никаких имен и погонял.
— Очень умный, да? – бармен с трудом поднял голову. – Слова не скажу, хоть зарежь!
— Да ты ничего не знаешь, чтобы сказать, шестерка, – рассмеялся Абзац. – Ничего тебе делать не буду, таких не убивают. Будешь живым посланием, передашь своим, чтобы забыли про пистолет. Он у меня и все.
— Каким своим?
— Это уж тебе лучше знать! А мне некогда вникать в ваши проблемы.
Краем глаза Абзац видел, как к развалинам молочно-товарной фермы подбирались дикие собаки. На этот раз они не лаяли – двигались молча. Лохматые кавказские овчарки, такие худые, что больно смотреть. Худые и голодные. Все мы становимся дикими, когда голодные. Только они не совсем дикие, а полудикие.
— Да, – вздохнул Абзац, отламывая кусок хлеба, – резать я тебя не буду… сейчас я пойду, а ты тут останешься. У меня здесь есть друзья, они составят тебе компанию. Не хочу, чтобы ты прилип ко мне как муха…
— Здравствуйте, уважаемые! – обратился Абзац к собакам и кинул кусок хлеба. Хлеб не долетел до земли. Самый крупный кобель, видимо вожак, схватил хлеб на лету. Смеясь, Абзац продолжал скармливать буханку псам.
— Что ты хочешь сделать? – завизжал бармен.
— Я? – Абзац не оборачивался. – Сейчас хочу вернуться в город, потом… Потом не твое дело. Ты оставайся здесь, тебя постерегут собачки. Охранять! – приказал он вожаку стаи.
— Не оставляй меня с ними, – взмолился бармен.
— Не оставлять? Может, хочешь, чтобы я прострелил тебе ногу. Могу и не только ногу… Знаешь, у нас в Москве так делают.
Бармен заскулил.
— Не хочешь? Тогда оставайся с собачками. Это братья наши меньшие. Четвероногие друзья.
Абзац развернулся и пошел.
Вырулив на пыльную дорогу, Абзац почувствовал себя свободным; позади остался бармен, окруженный стаей полудиких собак. «Пусть договариваются», – подумал он и стал насвистывать мелодию своей любимой песни «Вообрази». И вдруг под курткой ожил треснутый мобильник с ублюдочной розой на экране. А он уже успел забыть про это благо цивилизации. Как это все достало!
— Слушаю, – рявкнул он трубку.
— Это Паша, – послышалось в ответ, – я уже приехал. Ты где?
— Все нормально.
— В смысле?
— Объект на месте!
— Да? – изумился Паша. – Отлично. Когда и где удобнее встретиться?
— Перезвони мне через час, – ответил Абзац. Он хотел вернуть машину и попрощаться с Николаем.
— Что-то не так? – в голосе Паши чувствовалось недоверие.
— Все так, просто перезвони.
Абзац нажал кнопку отбоя. Скоро все кончится, скоро…
Глава 7
Увидев стоявший впереди милицейский «уазик», Абзац предусмотрительно сбавил скорость, но инспектор ГИБДД, старший сержант милиции, подал знак остановить машину. Абзац притормозил.
«Вот что значит ездить на чужих машинах! – подумал Абзац. – Попал! Попробуем откупиться!»
Абзац с трудом изобразил улыбку, надел маску жизнерадостного идиота.
Мент неторопливо приближался. Абзац приоткрыл окно возле себя.
Сержант наклонился к стеклу.
— Документики, пожалуйста!
— Сейчас, сейчас, – Абзац изобразил активный поиск документов.
— Судя по всему, документы остались в кармане моей другой куртки или жена снова прошмонала карманы, – бормотал Абзац, не выходя из машины.
— Правила знаете!? – рявкнул мент.
— Знаю, – покорно произнес Абзац, все так же не выходя из машины.
— Что, первый раз за рулем!? – разъярился мент. – Выйдите из машины!
Абзац развел руками и выбрался из-за руля.
— Личные документы, паспорт?
— Это пожалуйста, паспорт всегда со мной.
Перед мысленным взором Абзаца пронеслось то бесконечное множество паспортов, которыми он пользовался на протяжении жизни, он любил выбирать всякие немыслимые фамилии – Лупоглазов, Подопригора и т.д. Необычные фамилии, как правило, веселили сотрудников патрульно-постовой службы. Он думал, что если смешно, то неопасно.
Сержант внимательно изучал один из его паспортов.
— Из Москвы? – это был риторический вопрос.
— Как видите.
— А регистрация?
— В Москве, – Абзац не выказал ни малейшего волнения, да и вообще никаких чувств. Хотя на какой-то момент перед его глазами пронеслась картина, при которой события разворачиваются иначе…