Райдер кивнула, признавая его правоту.
- Я справлюсь! - крикнула Кафарелли. - Это легкий алюминий.
- Надеюсь, она найдет дорогу обратно, - заметил О'Ши.
Несколько минут они ждали в молчании, затем Уэйтс обратился к Босху:
- Сгораете от нетерпения, детектив? Теперь, когда мы так близко?
Тот не удостоил его ответом. Уэйтс сделал еще заход:
- Я вот думаю… все те дела, над которыми вы работали… Сколько из них похожи на это? Сколько было таких, как Мари? Готов поспорить, она…
- Уэйтс, закрой рот! - приказал Оливас.
- Рей, прошу вас, - успокаивающе проговорил Свон.
- Просто веду беседу с детективом.
- Ладно, хватит, веди ее сам с собой! - оборвал его Оливас.
Опять воцарилось молчание - до тех пор, пока все не услышали, как из чаши с лестницей возвращается Кафарелли. Она грохнула ею несколько раз о землю, но все-таки дотащила до места. Гарри помог девушке спустить лестницу, прислонив к откосу, и убедился, что она держится крепко. Когда он выпрямился и обернулся к группе, то увидел, что Оливас отцепляет одну из рук Уэйтса от цепи, охватывающей талию. Вторую руку он оставил закрепленной.
- Вторую руку, детектив, - напомнил Свон.
- Он сможет спускаться и подниматься и с одной свободной рукой, - возразил Оливас.
- Простите, детектив, но я не намерен этого допустить. Ему нужны обе руки. Он должен иметь возможность держаться и вовремя ухватиться, если вдруг соскользнет.
- Он сумеет сделать это и одной.
Пока продолжались препирательства, Босх перенес ногу на ступеньку и начал спускаться с обрыва. Лестница держалась устойчиво. Добравшись до подножия, он огляделся и понял, что здесь, на нижнем уровне, нет различимой тропинки. Отсюда путь к телу Мари Жесто не так понятен, как наверху. Детектив оглянулся на остальных и стал ждать.
- Фредди, да ладно, сделай, как тебе говорят, - раздраженно распорядился О'Ши. - Пристав, вы спускайтесь первым и держите наготове дробовик, на тот случай, если мистеру Уэйтсу что-нибудь взбредет в голову. Детектив Райдер, разрешаю вам расстегнуть кобуру. Стойте тут, наверху, с Фредди и тоже будьте наготове.
Босх поднялся обратно на несколько перекладин, чтобы пристав мог осторожно передать ему дробовик. Потом вернулся к подножию лестницы.
- Бросайте мне наручники! - крикнул Босх Оливасу.
Он поймал наручники и занял позицию двумя ступеньками выше. Уэйтс начал спускаться, тем временем как оператор стоял на краю обрыва и снимал это. Когда узнику осталось три ступеньки до земли, Босх протянул руку и, схватив его за поясную цепь, вел так остаток пути до нижнего уровня.
- Ну вот, Рей, - пробурчал он ему сзади на ухо. - Твой единственный шанс. Ты ведь, конечно, не захочешь удрать?
Благополучно спустившись, Уэйтс спрыгнул с последней ступеньки и повернулся к Босху, подставляя руки за наручниками.
- Нет, детектив. Пожалуй, для этого я слишком люблю жизнь.
- Я так и думал.
Босх прикрепил его руки к поясной цепи и опять посмотрел наверх.
- У нас порядок!
Остальные тоже спустились. Когда все собрались внизу, О'Ши увидел, что тропинки больше нет. Теперь двигаться можно было в любом направлении.
- Итак, куда дальше? - спросил он Уэйтса.
Тот повернулся вокруг своей оси, растерянно обводя глазами круг. У него был вид человека, который видит местность в первый раз.
- М-м-м…
У Оливаса лопнуло терпение.
- Слушай, ты давай-ка… без фокусов! - крикнул он.
- Вон туда, - с деланной кротостью произнес Уэйтс, указывая головой в направлении вправо от склона. - Немного потерял ориентацию.
- Давай без глупостей, Уэйтс! - предупредил Оливас. - Или ты немедленно ведешь нас к телу, или мы возвращаемся, выходим на судебный процесс и ты получаешь законную порцию божественного эликсира, которая тебе светит. Ты понял?
- Да. Я же сказал: вон туда.
Группа тронулась вперед через кустарник; Уэйтс шел впереди, Оливас вцепился сзади в цепь у него на поясе, а не далее чем в пяти футах от спины узника двигалось нацеленное в него дуло дробовика.
Почва здесь была более мягкой и вязкой. Босх сообразил, что воды от весенних дождей стекали по склону и собрались именно на этом уровне. Он чувствовал, как мышцы ног деревенеют из-за того, что с каждым шагом приходится с усилием вытаскивать ботинок из жидкой грязи.
Минут через пять они приблизились к маленькой прогалине, свободной от растительности, под сенью мощного, раскидистого дуба. Босх заметил, что Уэйтс смотрит наверх, и проследил за его взглядом. Желтовато-белая повязка для волос свисала с ветки.
- Забавно, - промолвил Уэйтс. - Она была синяя.
Босх знал, что волосы Мари Жесто на момент ее исчезновения были забраны сзади синей упругой лентой «твистер». Подруга, видевшая девушку в день исчезновения, описала, во что Мари была одета. Но синюю ленту не обнаружили вместе с одеждой, аккуратно сложенной в машине в гараже «Хай-Тауэр».
Босх вгляделся в ленту. Тринадцать лет под дождем и солнцем не прошли для нее даром - ткань выцвела. Он покосился на Уэйтса: тот наблюдал за ним с улыбкой.
- Мы на месте, детектив. Наконец-то вы нашли свою Мари.
- Где она?
Губы Уэйтса шире растянулись в улыбке.
- Вы на ней стоите.
Босх отскочил на шаг, а Уэйтс расхохотался:
- Не волнуйтесь так, детектив Босх! Вряд ли она станет возражать. Как там сказал один из великих насчет тех, кто спит вечным сном? Мол, не надо заботиться ни о непристойности того, как ты умер, ни о мерзости того места, где упал [Уэйтс ссылается на роман Р. Чандлера «Вечный сон»: «Ты просто спишь вечным сном, не заботясь ни о непристойности того, как ты умер, ни о мерзости того места, где упал»].
Босх в очередной раз подивился литературной нахватанное™ мойщика окон, в сущности, опять-таки рассчитанной на то, чтобы пустить пыль в глаза. Уэйтс, кажется, прочитал его мысли.
- Я с мая в тюрьме, детектив. Много чего прочел за это время.
- Отойди на шаг, - велел Босх.
Уэйтс поднял свои закованные в наручники руки, показывая, что повинуется, и отступил к стволу дерева. Босх обратился к Оливасу:
- Вы его держите?
- Держу.
Гарри стал разглядывать землю. Он сам только что оставил следы на мокрой, кашеобразной почве, но создавалось впечатление, что совсем недавно кто-то ее разрывал. Будто какой-то зверь копался в земле в поисках корма либо зарывая своего мертвеца. Босх подал знак судебным экспертам, приглашая в центр расчищенной площадки. Кафарелли вышла вперед с газоотборником, и Босх указал ей на точку прямо под болтающейся на ветке лентой. Эксперт воткнула зонд в мягкий верхний слой и легко протолкнула вглубь на целый фут. Потом щелкнула датчиком и уставилась на электронный дисплей. Босх приблизился и заглянул ей через плечо. Он понял, что зонд замеряет содержание метана в почве. Зарытое в землю тело при разложении выделяет газ метан, даже завернутое в пластик.
- Есть, - сказала Кафарелли. - Концентрация выше нормы.
Босх кивнул. Он испытывал странное чувство. Он провел над этим делом более десяти лет, и, пожалуй, какая-то часть его существа хотела бы сохранить тайну исчезновения Мари Жесто. Босх не верил в то, что называют ощущением завершенности, однако полностью верил в потребность знать правду. Правда должна вот-вот открыться, и тем не менее сознание этого выбивало из колеи, вселяло какую-то опустошенность. Здесь было противоречие: необходимость узнать правду, чтобы двигаться дальше, переходя к другим делам, - и невозможность двигаться дальше, коль скоро больше не требовалось искать Мари, чтобы воздать за нее убийце.
Он посмотрел на Уэйтса:
- Как глубоко она лежит?
- Не очень глубоко! - небрежно бросил Уэйтс. - Тогда, в девяносто третьем, у нас была засуха, помните? Грунт был твердым, уж я и наломался с этой ямой! Мне еще повезло, что она была небольшого роста. Вот почему я потом сменил метод. Никаких больше крупных ям.
Босх отвернулся и стал смотреть на Кафарелли. Она читала показания следующего замера. Затем по точкам максимального содержания метана она набросает схему и приблизительно очертит место захоронения.