Дверь была распахнута настежь, внутри пахло пылью и пустотой. Она медленно вошла, почти прокралась в центр этой пустоты и принялась рассматривать покрытые росписью стены. Странно, но росписи никто не тронул, не поцарапал и не исписал гадкими словами. Осторожно переступая поцарапанными ногами в желтых сандалиях, она обошла все стены и колонны, вглядываясь в фрески. Многие сюжеты были ей уже знакомы по художественным альбомам и книгам — «Снятие с креста», «Богоматерь с младенцем Иисусом», «Поклонение волхвов», «Распятие». Фрески были совсем не древними, и написаны не слишком хорошо — должно быть, потрудился тут художник из местных.
Подняв голову, голову, она увидела на своде барабана церкви лик Христа. Из узких окошек падали лучи света, в которых плясали пылинки. И вдруг ей показалось, что она летит, взмывает вверх к этому лицу с печальными и строгими глазами. Её испугало ощущение полета, и она быстро присела на пол, на холодные каменные плиты. Так она сидела долго, обхватив колени и боясь взглянуть вверх. Но ей приятно было размышлять о том, что она увидела. Мысли эти были совсем детскими, и в них было больше вопросов, чем ответов…
Она стала приходить в эту церковь, вначале редко, потом все чаще и чаще. Брала с собой огарки свечей и, зажигая трепетный огонек, пыталась получше рассмотреть росписи. Но свеча мало помогала — фрески были тусклыми и невыразительными. Только лик в куполе светился особым светом. В конце концов, она догадалась, что этот лик был написан гораздо раньше, чем остальное. Очевидно, старые росписи на стенах когда-то решили обновить, а в барабан лезть просто поленились или побоялись. Вот и сохранился там древний образ, написанный золотистыми охристыми красками и яркой лазурью.
В тот день она сидела в церкви с утра, начались летние каникулы, дома было жарко и душно. А здесь, под каменными сводами сохранялась гулкая прохлада. Она сидела на каменном полу, подобрав под себя ноги, и читала «Таинственный остров» Жюля Верна. Она очень любила читать книги о приключениях.
Внезапно в церкви потемнело и потянуло резким сквозняком. Тогда она взглянула вверх, и в окнах, лишенных стекол, увидела темно-серые, почти черные грозовые тучи. Загрохотал гром, но дождь ещё не начался. Она вскочила и, прижав книгу к груди, выглянула из дверей. Увидела, как ветер гонит по небу облака, как раскачиваются из стороны в сторону старые сосны, как полыхают в небе росчерки молний.
Потом она заметила двух девчонок, бегущих вдоль реки к церкви, чтобы спрятаться от дождя. Она узнала их — они учились с ней в одной школе. И поначалу растерялась, ведь никто не знал, что она бывает в этой церкви. Но потом поняла, что бояться нечего, просто скажет, что спряталась тут от дождя. Она хотела крикнуть им что-то приветственное, но так и осталась стоять с раскрытым ртом — между нею и бегущими уже под струями дождя девочками прямо в воздухе возник огненный шар и стремительно понесся вниз. Беззвучный взрыв опрокинул две фигурки в мокрых сарафанах, швырнув их на землю. И тогда она бросилась вперед, навстречу дохнувшей ей в лицо волне запаха горячего металла. Она ещё удивилась, что ощутила его посреди хлещущего ливня.
***
Арина старательно писала, склонившись над очередной историей болезни. Было уже далеко за полночь, и в приемном покое детской больницы царила тишина. Сегодня выдалось спокойное дежурство — ни одного сложного или тяжелого случая. «Скорая» молчала, в отделениях тоже все было тихо. Арина заполнила последний формуляр и сладко потянулась. На кушетке спала Зоя, дежурная медсестра.
Арина включила электрочайник и сунула в микроволновую печь стеклянную мисочку с кашей — нужно поесть, иначе к утру, когда возможны всякие неожиданности, будет противно сосать под ложечкой. Через минуту каша разогрелась и аппетитно запахла. Зоя потянула носом и открыла глаза.
Сколько уже времени?Половина третьего. Вставай, поешь.Чем это так пахнет? — сонно пробормотала девушка.Гречкой с жареным луком. Чай уже настоялся и печенье ещё осталось.Ладно, сейчас. Как есть-то охота!
С этими словами она, зевая, вылезла из-под казенного байкового одеяльца и потянулась к висящему на спинке стула накрахмаленному белому халату. Надев его, пересела к столу. Арина поделила кашу поровну и принялась, не спеша, есть.