Сантия находилась в медотсеке, Смит у себя в каюте.
- Может, не поделили платину? - предположил Луис.
- Кристина, ты сумела прочитать данный с их бортового компьютера? - спросил Конрад у племянницы.
- Нет, сильные повреждения. Кто-то пытался удалить информацию, из-за этого произошел сбой всей системы корабля. Но я пробую.
Это, пожалуй, была самая длинная фраза, которую я услышал от Кристины.
- Возможно, этот Эминеску что-то знает, - предположил Луис.
- Судя по данным капсулы, его погрузили в сон перед стартом или сразу же после старта,- сказал капитан и вдруг у него из носа потекла тонкая струйка крови.
- Должно быть, перегрузки сказываются, пойду к Сантии за витаминами, - схватив салфетку, он поспешно вышел из кухни.
Я тоже чувствовал себя разбитым. Еще бы, в тяжелых скафандрах мы поднимали контейнеры и грузили капсулу с Эминеску и дополнительным оборудованием.
- Гай, хочешь поиграть со мной? - спросил Кристофер, гладя кошку, и я кивнул.
Мне было жаль мальчика, заброшенного волею судьбы в космос и живущего среди взрослых людей. В его возрасте я гонял в мяч, ходил в спортивную секцию и даже в старую католическую церковь, куда водила меня бабушка Эва, пока я не взбунтовался.
Бабушка ничего мне тогда не сказала и перестала будить рано по утрам в воскресные дни. Потом я узнал, что она каждый день молится за души моих погибших родителей, подаривших мне жизнь и необычное имя — Гай Юлий Цезарь Рицци...
- Конечно, Кристофер, поиграю.
Глава 17.1
Глава 17.1
Прошло два дня, как мы побывали на «Кальмаре», и я уже сотый раз рассказывал Кристоферу про наше путешествие, опустив, конечно, страшные подробности.
- Представляешь, старый заброшенный звездолет, и на нем не было никого живого.
- Кроме этого человека?
- Да.
- И вы его спасли?
- Да, Кристофер.
- Знаешь, Гай, я думаю, что вы и меня тогда спасли, когда те плохие люди забрали маму с папой. Ты мне нравишься, и мистер Конрад, и тетя Сантия, и дядя Олаф, хотя он ворчит. И мистер Луис, он мне подарил такой конструктор.
- А Кристина? - с любопытством спросил я.
- Она не злая, - задумался мальчик. - Но и не скажу, что добрая. Просто не такая, как другие люди…
Он задумчиво погладил кошку Элис…
- Он очнулся! - ворвалась Сантия в кухню, и мы все поспешили в медотсек.
Бледный, как смерть, Виктор Эминеску напоминал скелет, обтянутый кожей. Он лежал на чистой постели, из вен торчали трубочки капельниц с питательным раствором.
- Где я? - голос мужчины был еле слышным.
- Вы на борту транспортного звездолета «Элис», -осторожно сказала Сантия.
- Вы помните, как вас зовут? - спросила она.
-Виктор. Виктор Эминеску…
Каждое слово давалось ему с большим трудом.
- Вы что-то помните? - спросил я.
Эминеску с трудом перевел на меня взгляд темных глаз, под которыми залегли глубокие тени.
- Я помню лабораторию на Сантьерре. Я изучал образцы горных пород…
Обессилев, он замолчал и вскоре погрузился в прерывистый сон.
- Надо подежурить около него, - сказала Сантия.
- Я могу посидеть пару-тройку часов, а потом меня Гай сменит, - сказал Луис, и тут у него потекла кровь из носа.
- Вот же пакость, уже несколько раз такое со мной за последние пару дней, - пожаловался он.
- Давай я тебе препаратов железа дам, - предложила Сантия, протягивая механику коробку с лекарствами.
- Принимай каждые два часа.
Механик рассеянно кивнул и проглотил пару пилюль.
17.2
17.2
Наконец на следующий день механик заявил, что двигатель «Элис» готов к гиперпрыжку, и мы с Кристиной занялись расчетами.