Нахмурившись, хозяин таверны двинулся к нарушителям порядка. Быстро сообразив, что этот жалкий человечишка не заслуживает её внимания, Тис выскользнула из-за стола и направилась к выходу. Туда же бодро устремился маг, а за ним, подобрав подол, вприпрыжку кинулась Яси. Вслед им понеслась сочная брань хозяина «Барсучьей норы».
– Любой узнает гноллье поселение, – рассуждал Эйваз по пути к управе посёлка. – Найдём по описанию эту деревушку к ближайшему полнолунию. Попробуем заручиться поддержкой рейнджеров, они знатные следопыты.
– Нам точно понадобится помощь этих неумех? – фыркнула Тис: ей совсем не хотелось попадаться на глаза местному рейнджеру. – Путь у нас теперь только один, а значит он и так ясен.
В мерном звуке шагов своих спутников, гулко резонирующих по утрамбованной земле, Яси слышала стук гигантского сердца Хранительцы Сильвэры. Порыв ветра поднял дорожную пыль. И в голове девочки прошелестели слова: «Ссссскоро… ссссмелей…»
[На кубике: 3 на количество подмоги, 5 на их качество и 4 на оплату миссии.
Староста даёт всего двух ополченцев, но весьма полезных в разведке: рэйнджер и снайпер. Он обещает по 150 золотых каждому из героев, если те отведут угрозу от поселения].
Подлунный катаклизм. 2.1.
Погода выдалась ещё по-летнему тёплой. Впереди героев ожидали гнолльи леса. До эльфийского слуха то и дело доносились далёкие сигнальные вопли их диких обитателей. Но странников, пробирающихся по кривым и узким тропам, не пугала эта атмосфера: теперь их сопровождали двое стрелков. Ламмус, местный рейнджер, давно вёл расследование в этих краях, он вызвался сопровождать мага – поселение гноллов он узнал по описанию разведчицы. Вторым провожатым был молчаливый Тати, судя по ростовому луку и знакам отличия, он являлся снайпером.
– Остановимся здесь, пока вечерний ветер не стих. – буркнул Ламмус, недоверчиво косясь на дроу, которая открыто шествовала рядом.
Вялая Тис тотчас же вскарабкалась по ближайшему ветвистому стволу и пропала из вида. Взгляду эльфийки открылся соседний склон: атмосфера лиственных крон впереди была словно наглухо замкнутой, таившей глубокую тревогу; но неизбежно полнилась жизнью. «Что тебя так тревожит, Тис? Осознай…» – думалось ей. «Моя интуиция не воспринимает тот участок впереди, как будто… он не является частью мира». «Ничего. Любая руна свою фазу любит. Спи… Сонный луч твой ум слепит – ночь все тайны прояснит…» – пела она сама себе.
Эскиз поселения, куда направлялись путники, был изображён по памяти. На привале Эйваз принялся зачем-то дополнять его, наносить светотень, критично делая правки с учётом второй, мерцающей «Луны» – видимо, ей и были посвящены воодушевлённые раздумья, скрытые под суровой маской псионика.
Зоркий глаз рейнджера отыскал в кроне дуба Тис, которая предавалась глубокому вечернему сну. Присев на коряге, он призадумался набивая длинную трубку. Что и говорить, сие видение являлось великой редкостью: мало кому удавалось найти убежище ночных эльфов и не схлопотать при этом метко выпущенную стрелу. Но засветло встретить настоящую дроу на поверхности, да ещё и дремлющую среди ветвей – такое было возможно только в эпоху перемен, снова сплотившей народы прежнего мира. Мир менялся, и его обитатели всё чаще теряли себя, изменялись и душой, и обликом.
– В былые времена никто ещё не обращался в тёмных монстров неземных. – тихо рассказывал рейнджер. – Наоборот, с появлением магии лесные жители породнились с животными, многие преобразились, приобретали их способности и черты. В общем-то, так и появилась раса гноллов: да-да, когда-то они были людьми…
– Я слыхал другую историю, – сказал снайпер, тоже закуривая. – Несколько веков назад эльфы жили в согласии с животными, учась взаимопониманию с ними, и ни один клан не смел вторгаться на священные земли местных хищников. И говорят, что некоторые волки-исполины жили сотни лет; в неблагоприятные времена шаманы приглашали их на свои советы, желая договориться с природой. Так было до нашествия рыжих дикарей: человеческий народец, тяготевший к охоте, не только стал лишать пищи волков, но и истреблял их самих. Тогда Лиали, вожак стаи, сам отправился вести беседу с нарушителями, но был убит ими. А предводитель дикарей облачил на себя его шкуру и провозгласил себя новым властителем природы. Говорят, после такого вероломства на Мир опустилась буря, лес заплакал, и на деревьях не осталось ни единого листочка, а на небесах воссияло второе светило, ознаменовав необратимые изменения в Подлунном мире… И звери, и эльфы надолго покинули те края, а когда вернулись, то вместо людей застали мохнатых, рыжих гиен: духи волчьей стаи завладели телами браконьеров, изменив их природу и предав сознание бездне.