— Простите, — наконец выговорил Михаил, хотя сделать это ему было не легче, чем приподняться и сесть.
Васильева откинулась на спинку стула, потёрла пальцами висок — так, словно у неё болела голова. Но если бы кто-то предположил, что этот жест — проявление слабости, он бы ошибся.
— У американцев есть корабль, — сказала она. — Теперь мы союзники. Есть корабли у немцев и у французов, а также у норвежцев и у африканцев. Должна ли я напоминать вам, Михаил Петрович, что все они теперь — наши союзники? Агентства времени трудятся по всему миру. Предстоящая миссия будет осуществлена до конца, даже если кто-то из нас потеряет корабль.
Михаил покачал головой и поморщился от боли.
— Прошу прощения. Просто не верится, что американцы нам помогут. А даже если помогут — неизвестно ещё, что они потребуют взамен.
— Этого не знает никто из нас, — ответила женщина. — Я сама привыкла им не доверять, но изменившаяся ситуация требует, чтобы мы изменили своим привычкам.
Раненый поморщился. Полковник продолжала:
— Сейчас наши люди заканчивают работы на электростанции. Потом они отправятся в Санкт-Петербург и подготовятся к путешествию. — Она уронила руки на колени. — Никто из нас не доверяет американцам. Но с фактами не поспоришь — положение правительства крайне неустойчиво, в любой момент могут начаться волнения. Ты сам прекрасно понимаешь: в сложившихся обстоятельствах никто не должен узнать про инопланетные артефакты — межпланетные корабли и аппаратуру для путешествий во времени. Подобные секреты не должны попасть в плохие руки. Ради сохранения тайны нам следует быть готовыми взорвать корабль даже вместе с собой. Представители всех стран, вовлечённых в Проект, согласились на такие условия. Поэтому необходимость вынуждает всех нас идти на компромисс. Работать сообща, разгадывать тайны, с которыми мы сталкиваемся, до тех пор, пока за пределами земного притяжения мы не встретимся с проблемами более серьёзными, нежели все те, что мы создавали друг другу прежде — здесь, на Земле.
Васильева снова откинулась на спинку стула.
Михаил вздохнул, потрогал рукой бок. Было больно.
— Что с экспедицией?
— Завтра вылетаем в Нью-Йорк. Мы начинаем тренировки там.
Глаза Никулина метнули молнии. Собрав все силы, он поднялся и встал с кровати.
— Я лечу, — заявил Михаил, не обращая внимания на то, как дрожит и срывается голос. — Отправьте меня этим рейсом.
— Но врач…
— Мне все равно. Я буду участвовать в этой экспедиции, даже если для этого мне придётся пробиться через восемь часовых поясов. А вы знаете: я никогда не бросаю слов на ветер.
Они молча смотрели друг на друга.
— Зина, — проговорил он наконец. — Пожалуйста.
У Васильевой едва заметно дрогнули губы.
Никулин опустился на набитый соломой матрас. У него закружилась голова. Но это не имело значения. Он понял, что победил.
— Мы улетим завтра, — сказала Васильева. — Но без тебя. Как только спадёт температура, присоединишься к нам… — Она указала на кровать. — А теперь спи.
И за ней закрылась дверь.
Глава 1
Зазвонил телефон. Росс Мердок вздрогнул и обернулся.
На миг он встретился взглядом с женой, Эвелин Риордан. Женщина, стоя у противоположной стены, укладывала скатерть в корзину для пикника, которую они только что вместе собрали.
Странно было услышать телефонный звонок. Никто так бесцеремонно не нарушал их уединения на протяжении долгих роскошных осенних дней — здесь, в Сейфарборе, на побережье штата Мэн. Ни телефона, ни телевизора, ни газет — ничего, кроме морских птиц да шума волн, разбивающихся о прибрежные скалы у подножия холма, на котором стоял дом. Птицы, волны — и они. Рай.
— Давай не будем брать трубку, — сказал Росс.
Женщина покачала головой.
— Это не наш дом. Это дом Гордона. Может быть, кто-то ему звонит.
— Кто? — спросил Мердок, когда телефон зазвонил во второй раз.
Эвелин выразительно глянула на него своими большими карими глазами.
— Друзья? Родственники?
— У него нет друзей, кроме сотрудников Проекта, — полушутя отозвался мужчина. — И родственников, думаю, тоже. Проект для него — и друзья, и родственники.
Эвелин проговорила:
— Я думаю, все-таки надо ответить.
— Ладно, я возьму трубку, — сказал Росс. — Я ближе к телефону.
На четвёртом звонке он поднял трубку.
— Дом Эша.
— Мердок. — Этот голос трудно было не узнать. Майор Келгэрриз. — Всюду тебя разыскиваю. У нас чрезвычайное происшествие.
Мужчина бросил трубку.
— Торговля по телефону, — сказал он, с трудом заставив себя улыбнуться. — Давай-ка поторопимся на пикник, пока погода снова не загнала нас в дом.
Эвелин улыбнулась в ответ, взяла корзину и открыла дверь.
Телефон снова зазвонил. Росс закрыл за собой дверь.
— А может, нам и повезёт с погодкой, — проговорил он громко и весело.
Жена посмотрела на него, вздёрнув брови, но промолчала, а он взялся за ручку корзины, их руки оказались рядышком, и они зашагали по тропинке, уводящей от дома.
Час спустя Мердок лежал, растянувшись на прохладной траве, и смотрел, как плывут по небу облака.
«Чрезвычайное происшествие, — думал он. — Ну, естественно. В Проекте всегда какие-нибудь треклятые чрезвычайные происшествия!»
И почему-то получалось так, что в большинстве из них Росс принимал деятельное участие.
Он считал, что заслужил отдых. Ему и Эвелин был обещан медовый месяц, и Мердок не собирался от него отказываться. «Медовый месяц» — это когда они только вдвоём, наедине, никто не мешает и ничто не угрожает — кроме разве пары-тройки шмелей.
Росс посмотрел на жену, а она наблюдала за чайками, пикирующими и кружащими над пенным прибоем у скал. Наконец Эвелин повернула голову, и их взгляды встретились. Она прищурилась.
— Торговля по телефону? — проговорила она.
— Что-что? — удивлённо спросил мужчина.
Уголки губ Риордан опустились.
— Может быть, мне не стоит поднимать эту тему, но разве не странно, что ты злишься целый час просто из-за дурацкого звонка.
— Я? Злюсь? — фыркнул Мердок.
Жена наклонилась и провела кончиком пальца по его подбородку.
— Ты стал такой… зажатый. Напряжённый. Ну, просто будто какой-то герой боевика, в которого, того и гляди, начнут палить из автоматов штук двадцать очень плохих парней. — Она нежно прикоснулась к руке мужа, и он только тут заметил, что барабанит пальцами по земле. — Костяшки пальцев у тебя пока не побелели, но до этого, по-моему, недалеко.
Росс смущённо улыбнулся.
— Это был Келгэрриз.
Эвелин присвистнула. Позади неё крикнула чайка, а далеко внизу, словно бы в ответ, послышались мяукающие голоса множества морских птиц.
— Нам с тобой обещали это время, — заявил Мердок. — И пошли они к чертям собачьим, если отступаются от данного слова.
— Но ты же понимаешь: случилось что-то чрезвычайное, иначе бы нас не побеспокоили.
Припомнив, что словечко «чрезвычайное» прозвучало и по телефону, Росс пожал плечами.
— Милый, — чуть насмешливо проговорила его жена. — Ты только не старайся сделать вид, что тебе это безразлично. Или что ничего важного не происходит. Как ни крути, а призрак Келгэрриза сидит вот тут, между нами, иначе бы ты так не злился. Так что лучше бы нам вернуться в дом и выяснить, что у них там за проблема.
— Проклятье.
Мужчина встал и принялся укладывать вещи в корзину.
— Означает ли «проклятье», что я права? — с усмешкой поинтересовалась Эвелин. — Жене было бы приятно узнать, что она способна разгадывать вот такие маленькие загадки в поведении супруга.
— «Проклятье» означает «проклятье», — буркнул Росс и повесил корзину на плечо.