Рок, который призван заново утвердить Соединенные Штаты как страну белой христианской культуры, как того хотел Господь. Братство уже строило в здании свою собственную студию и вело подготовку к выпуску пробного компакт-диска фирмы Белая Сила. В диск должны были войти и несколько лучших образцов работы сиэтловских эй-рокеров.
«Белой Ярости» предполагалось дать в альбоме как минимум три композиции — больше, чем любой другой группе. Ричи целеустремленно шел к этому, создавая «Белую Ярость» как официальную группу движения и терпеливо ожидая такого момента, как нынешний вечер.
К тому времени, как он добрался до клуба, внутри уже начало подсасывать. Здоровенный скинхед с татуировкой «харлея» на лбу сторожил дверь. Куртка заметно топорщилась от наплечной кобуры.
— Хай, Лось.
— Пароль, Ричи.
— Хай, Лось. Мы с тобой три года знакомы. К чему каждый вечер такой фигней заниматься?
— Пароль, Ричи.
Черт. Ему называли пароль вчера вечером в «Дэн Данн». После третьего стаканчика текилы. Ричи упорно разглядывал свои ботинки. Лось с невозмутимым видом пялился на далекие огни города, которые были видны в узком проулке между зданиями на противоположной стороне улицы.
Мнемонические ассоциации. Богатство. Деньги. Ричи-богач… нет, не то. Но близко. Ричи… Рич… рейх, точно. Как Четвертый Рейх.
— Четвертый Рейх.
По-прежнему глядя куда-то вдаль, Лось рывком распахнул металлическую дверь. В помещении стоял густой запах спортзала. Люминесцентные лампы на потолке заменили на скрытое освещение, спрятав источники света под фальшивыми деревянными панелями. Вся декорация помещения должна была напоминать американский офицерский клуб где-нибудь в Юго-Восточной Азии примерно середины шестидесятых годов. У задней стены зала, ближе к выходу, располагалось несколько рядов откидных кресел для тех, кто хотел сидя купаться в сладкозвучных мелодиях, но большая часть кафельного пола оставалась свободной для ежевечерних бдений патриотической молодежи, упражняющейся в выражении страстной любви к своим лучшим эй-группам.
Слева мужчина в армейской форме у переносного бара раздавал пиво. Вокруг него толпилось человек двадцать, в основном — молодые панки и скины, ожидающие начала действа. У задней стены за круглым столом расположилась группа в пять человек в обычных пиджачных парах со скромными галстуками. У всех была короткая аккуратная стрижка и атлетичные фигуры. Очевидно, представители Национального Фронта, включая Британский.
У бриттов водились деньги. Ходили слухи, что они начали раскрутку гигантской рекламной кампании, включая и создание звукозаписывающей студии. Бенно, ударник «Белой Ярости», уже был на сцене, настраивая свои причиндалы. Увидев Ричи, он встал и поманил его к себе. На Бенно была простая хлопчатобумажная майка — так что все присутствующие могли разглядеть татуировки, покрывающие его мускулистый торс. Живое свидетельство Белой Силы. Шесть лет назад он попал в лечебницу после передозировки наркотиков — бледный белый мальчишка, испугавшийся до смерти, и вышел каменным киллером, готовым служить Арийской Нации. Каждый день Бенно вел занятия по самообороне.
Они обменялись рукопожатием Силы.
— Бенно, что за хреновина была вчера вечером? Где я раздобыл это? — спросил Ричи, показывая на ссадину под глазом.
Бенно расхохотался, обнажив ряд зубов, похожих на заброшенные надгробья.
— Ха, друг, неужто не помнишь? Мы шли вдоль пристани после выступления, как раз там, где прошлой весной забили до смерти какого-то деревенщину… тут появился какой-то бородатый еврей и успел звездануть тебе, прежде чем ты отправил его в залив.
Ричи впился пятерней в волосы. От концов посыпались искры. Черт побери, где же Марв? Уже пора подзаправиться. Необходимо иметь высоту и пространство для маневра.
— Нет, друг, полностью выпало. У тебя нет немного крэнка?
— Нет, друг, Бенно не по этому делу. Есть сигаретка с марихуаной, если хочешь поднять настроение. Нет? Зря. Эй, а это что за пидораска у тебя на шее? — Бенно протянул руку и извлек из-под майки с надписью «Арийская Нация» золотую цепь. — Ты что, в диско ударился?
— Нет, друг, это по дороге у какого-то цыгана позаимствовал.