ин безупречный вкус немного подкачал. Звонок в дверь. Ровно семь вечера. Надеюсь, он не стоял на крыльце, высчитывая минуты. Тёма, конечно, милый, но это было бы чересчур. Кидаю туфли в пакетик и несусь в прихожую, молясь, чтобы сестра и сегодня сохранила верность своим идиотским привычкам и сделала вид, что ничего не слышала. Залезаю в пальто, попутно натягивая берцы, и распахиваю дверь. На изумлённое лицо парня отвечаю неловкой улыбкой и, схватив его под руку, волоку за собой подальше от дома. - А я-то думал ты не любишь танцы, - усмехается Артём. - Да, но свою сестру я ненавижу больше, - бурчу под нос и тут же отмахиваюсь, чтобы избежать лишних вопросов. Внезапно Тёма останавливается, высвобождая руку, и предлагает мне свой локоть. - Ты чего? - Не мог же я позволить, чтобы девушка, которую я пригласил на бал, поехала на автобусе, - парень кивком указывает на припаркованный неподалёку автомобиль. Я не очень разбираюсь в марках, но этого и не нужно, чтобы понять, что эта красотка стоит, немало. Когда же из неё вылазит водитель, изумлённое "ого" само собой срывается с моих губ. Моя семья не была богатой. Не настолько богатой, и сидя в салоне, где каждая мелочь кричит о роскоши, я чувствую себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Наверное, Артём это заметил. Его тёплая ладонь опустилась на мою, переплетая пальцы, и только тогда я заметила, что всё это время крепко сжимала ткань платья. Натягиваю на лицо улыбку, подавляя желание одёрнуть руку, и отворачиваюсь к окну. Теперь мне показалось, что причина моей нервозности вовсе не в дороговизне автомобиля. Артём хороший парень, даже слишком хороший. Мечта любой девушки. Но почему мне, чёрт возьми, так хочется стряхнуть его ладонь? Повисла неловкая пауза. Я видела, что парень смущен, хотя изо всех сил старается это скрыть. С Мартой они бы смотрелись отлично. Кстати, довольно неплохая мысль. Убью двух зайцев одновременно: избавлюсь от чувства вины к Артёму и залечу израненное сердце блонди. Но только я вытаскиваю телефон, чтобы набрать номер Александровой, как он коротко тренькает, и на экране высвечивается текст сообщения: "Я сегодня останусь дома. Плохо себя чувствую." Отлично. Теперь мне придётся весь вечер смотреть в эти горящие надеждой глаза и пытаться не свернуть себе челюсть, выдавливая улыбки. - Что-то случилось? - его взгляд меня просто убивал. Как можно быть таким идеальным, а? - Марта заболела, - бормочу я, стараясь по возможности избегать зрительного контакта. Из меня плохая актриса, но мой невнятный бубнёж и мрачное лицо он, видимо, принял за беспокойство о подруге, поэтому сильнее сжал руку и ободряюще улыбнулся. А я в этот момент почему-то подумала, что Денис никогда мне так не улыбался. Не помню, чтобы на парковке когда-либо было столько машин. Нам пришлось ещё около двадцати минут кружить, прежде чем нашлось свободное место. В моей прежней школе подобные мероприятия не пользовались особой популярностью. Честно говоря, они вообще ей не пользовались и посещение их воспринимались как нечто постыдное. Но здесь всё выглядело так, словно какой-то богатенький сопляк закатил вечеринку, пока родители нежатся на золотых песках где-нибудь на Багамах. - А я уж боялась, что нас будут поить выдохшейся фантой и заставлять танцевать медляк под "Белые розы", - ухмыляюсь и выскакиваю из авто, прежде, чем Артём успел предложить мне помощь. Не хочу, чтобы он снова меня касался. - Если тебе так нравится "Ласковый май", могу устроить, - смеется Тёма, но я отчётливо вижу на его лице тень разочарования. Знаю, что так нельзя, что всё это гадко, но я беру парня под руку и уверенно иду ко входу. - Лучше не надо, - улыбаюсь, хотя внутри всё выворачивает. Я отвратительна. Он принимает у меня пальто и терпеливо ждёт пока я разберусь с застёжкой туфель. Нужно было надеть джинсы, тогда бы я могла остаться в берцах. Сдуваю кудряшку с лица и испуганно вздыхаю, когда лицо Артёма вдруг оказывается в считанных сантиметрах от моего собственного. Парень осторожно убирает мои руки с туфель, но отпускать не спешит. Улыбается уголками губ и нежно проводит большими пальцами по тыльной стороне ладоней. Чёрт, чёрт, чёрт. - Я рад, что ты пришла сюда... со мной, - секунда, и я ощущаю, как его губы, тёплые и мягкие, касаются моих. Так нежно и невинно, что я снова чувствую себя пятнадцатилетней девчонкой или героиней романтического фильма. И так не похоже на грубый, болезненный поцелуй, который подарил мне Стрельцов. Если это, конечно, можно назвать подарком. Скорее уж проклятье. И тот, кто наложил его, прямо сейчас буравил меня холодным насмешливым взглядом. Не знаю, что произошло, но вместо того, чтобы оттолкнуть Артёма, я беру его лицо в свои ладони и прижимаюсь губами к его рту. Он был удивлен моим напором так же, как и я, но не отпрянул. Его губы раскрылись, а руки легли на талию. Я вижу, как Денис следит за его движениями, и как постепенно затухают смешинки в его глазах. Он сует руки в карманы и поворачивается к двери, ведущий к лестничному пролёту. В этот же момент я отрываюсь от Артёма. Его глаза блестят, а на губах играет счастливая мальчишеская улыбка. Он застегивает мои туфли, не спрашивая, берет за руку, помогая подняться, и снова опускает ладонь на талию, прижимая к себе. Мы и шли по коридору, прямо как влюблённая парочка, и я должна была чувствовать удовлетворение, но на душе скребли кошки. Какая же я идиотка.