Ну а после заполнения опросника, нас стали вызывать по одному и первым на прокрустово ложе имени Люшера, попался Аким. Посмотрев на зеленый и желтый квадраты, Аким заявил, что видит муравья вожделеющего слониху. Борька сказал, что предложенные ему цветовые комбинации, наводят его на мысли о женской бане. Птица, честно признался, что боится красного цвета, так как он напоминает ему о медведице в брачный период… и. т.д. Причем Андрей, Таракан и Арканя, изображали нормальных испытуемых, то есть без отклонений.
Последним, к порядком дезорганизованному коллеге Фрейда подсел я, проведя на него впечатление стандартного испытуемого и почти совсем успокоив. Спросил на последок, какой он как специалист даст диагноз, человеку, который привык ходить все время с топором и испытывающем по утрам, любовное влечение к поющим птицам (слова секс и эротика, тогда в СССР не было). Психолог, который почти успокоился, менторским тоном объяснил мне, что описанный индивид, явно имеет склонность к физическому насилию и возможно даже является латентным зоофилом (причем понятие термина зоофил он мне объяснил, а про латентный нет).
Я безмерно загрустил и сказал, что ну никогда не ожидал от Эдуарда Хиля таких дурных наклонностей. И в ответ на изумленный взгляд оппонента, выдал, что вопрос мой произрастал из популярной песни Хиля: «Эге гей, Привыкли руки к топорам, Только сердце непослушно докторам, Если иволга поёт по вечерам».
Но теперь мне все ясно и спасибо товарищ, что все разъяснили. А когда через неделю, наш генерал устроил нам допрос по поводу этого тестирования, мы честно ответили, что доктор нам понравился, только он немного странный. Всем сказал, что любит медведей и песни Эдуарда Хиля. Одно слово, психология.
Глава 14
Путь домой оказался несколько веселее чем ожидалось. С «Щуки» сообщили, что на контрокурсе у «Дока» движется датская эскадра в составе двух дюжин больших кораблей, судя по всему несущих десант. То есть, как шепнула герцогу Пикулю, одна его старая креатура из посольства Дании, при королеве Марии, та самая эскадра которая собиралась в Эсбьерге. Этого агента герцог Пикуль, завербовал еще будучи шведским дипломатом бароном Паткулем, у младшего советника была страсть к игре в кости и он нарвавшись на шулеров с «заряженными» костями, проигопался, вдрызг и добрый швед ссудил своего молодого друга кошелем золота, а потом и еще одним и короче купил датчанина с потрохами.
И каперанг Мазур решил совместить приятное с полезным, то есть и не дать нанести удар по союзникам и одновременно провести пропагандистский удар, нагнав ужаса на главного конкурента в этих морях.
«Тюлень» снова вышел из «Дока» и сменив паруса на зловещий комплект черного цвета двинулся на встречу вражеской эскадре. Когда датские мачты появились на горизонте, на «Доке» включили дымогенераторы, новейшую систему маскировки и корабль превратился в облако лежащее на волнах.
Когда датчане обратили внимание на «Тюленя», галеас подошёл на безопасное от датских пушек расстояние и открыл огонь холостыми выстрелами из штатных дульнозарядных пушек, которые дублировались его сорокопятками и ДШК и семидесяти шести миллиметровыми орудиями «Дока» и минометы лейтенанта Рыбакова, он как раз проверил свою систему наведения по морским целям. Зажигательные кассетные мины, так же изобретение Рыбакова, отлично себя показали. Огненный дождь идущий с неба вызвал такую панику среди моряков, что даже с не пораженных судов экипажи стали прыгать в воду.
Подошедшая с тыла «Щука» истратила две торпеды на самые пузатые транспорты с десантом, подводники тоже проводили тренировку, по избирательному поражению групповой цели. Флагманский галеас грумантцы не тронули, дав ему сбежать, дабы оповестить внешний мир о страшном корабле с черными парусами появившемся в Северных морях.
«Щука» была вынуждена всплыть, что бы подобрать несколько спасшихся датчан с одинокой шлюпки. Капитан подлодки заметил, что в этой шлюпке плывут женщины в ярких восточных одеждах, причем с ними нет ни одного датского моряка.
Амина быстро приняла единственное верное решение. После того, как их шебеки попались эскадре гяуров и не смогли от нее уйти, получив залп картечью уничтоживший большую часть команды сгрудившуюся на палубе в ожидании абордажа, она со своими четырьмя боевыми подругами дорезали выживших, а когда датчане взяли шебеку на абордаж, притворились пленницами и продолжили плавание на флагманском корабле. Когда отряд адмирала Пальстрема вернулся в Данию, его присоединили к эскадре идущей в Англию и вот теперь, года на корабли гяуров посыпался огненный дождь, настал момент истины и алжирские пиратки, захватив шлюпку покинули корабль, на котором разгорался пожар. И они почти спаслись, когда прямо перед ними разверзлось море и на поверхности показался черный ужас морских пучин из недр которого вылели белые дэвы и забрали девушек из шлюпки. В результате чего, к, капитана и трех его старших офицеров, появились боевые подруги.