- Со мной? Все в порядке. Просто я умер…
- Мы причиняем тебе боль?
- Нет. Просто грустно.
Она уткнулась лбом в его плечо:
- Я так скучаю по тебе…
Он прижался щекой к ее волосам, погладил по спине:
- У вас все будет хорошо… все будет хорошо…
Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Взгляд его по-прежнему был полон тоски и боли, но губы силились улыбнуться. Она горячо поцеловала его, надеясь согреть, но почувствовала, как по его щекам потекли слезы. Она растерялась, отстранилась и не знала, что делать дальше. Малышка на руках тихонько захныкала. Он протянул руку и погладил ее по волосам, улыбнулся сквозь слезы:
- Все будет хорошо.
Она шагнула в сизый туман, прижимая к себе драгоценное дитя. Шла, не разбирая дороги. И долго еще чувствовала за своей спиной этот взгляд, переполненный тоской и бесконечным отчаяньем. Серо-голубой взгляд, погруженный во мрак боли.
Или это был не сон?
Она проснулась в дурном настроении. В углу стояли собранные рюкзаки, но их поездка на фестиваль еще не была делом, окончательно решенным. Да, Другая Девушка, занимавшаяся в то время организационными вопросами бард-клуба, заверила ее, что Она будет желанна, что по ней соскучились за год. Да, она предложила помощь и сказала, что никто ее ни в чем не упрекнет. Но верилось в это с трудом. С некоторых пор Она перестала верить в искренность большинства участников этого объединения.
Несмотря на эти сомнения, Она, получив приглашение, созвонилась с Криптиком и договорилась о репетициях: он должен был аккомпанировать ей, дабы Она не смущала искушенных слушателей своим, крайне невысоким, техническим уровнем. Программа была готова, но смятение не покидало ее душу. Она боялась встречи с этими людьми, боялась посмотреть им в глаза. За год безвылазного сидения дома Она совершенно отвыкла от шумных компаний, почти перестала играть и писать. К тому же финансовые проблемы накрывали с головой…
В общем, проснувшись утром в день отъезда, Она еще не была уверена в том, что поедет. Дети старались вести себя как можно лучше, ошибочно полагая, что именно от этого зависит окончательное решение. А Она судорожно перебирала в памяти знакомых, у которых можно было бы одолжить денег.
Отправив старшую дочь за хлебом, принялась готовить завтрак. Не прошло и минуты, как девочка вбежала в квартиру, сияя радостным и загадочным взглядом:
- Мам! Смотри, что я нашла! Она в траве лежала! – и протянула ей мокрую насквозь пятисотрублевую купюру. Собственно, этого было больше, чем достаточно, чтобы ехать на фестиваль не абсолютными нахлебниками. Она подумала, что это знак. Видимо, действительно надо ехать.
В доме мгновенно воцарилась атмосфера радости и приятного возбуждения. Дети любили ездить на фестивали. Им нравилась эта свобода и палаточный быт, налет авантюрности и приключений. Сборы были окончены в два счета, продукты закуплены, и все облачились в походные одеяния. Старт!
На месте встречи ей, действительно, многие были искренне рады. Обнимали, хлопали по плечу, удивлялись, как детки выросли за год. Когда все собрались, погрузились в машину и поехали. В дороге пели, играли в слова. Впрочем, Она несколько отстранилась от этого веселья. Сейчас Она ехала в полную неизвестность с людьми, о которых ничего не слышала в течение года, а о некоторых – вообще ничего не слышала никогда. Некоторые из них не особо привлекли ее внимание, а те, что привлекли, насторожили. Не понравились. Внутри нее на все голоса завывала сирена, настойчиво требовавшая держаться от них подальше.
Добравшись до места, подхватили вещи и вышли на поляну. Это необъятное пространство, сплошь утыканное разноцветными палатками, шевелящееся людьми, обустраивающими походный быт, играющими в мяч, бренчащими на гитарах, кого-то разыскивающими и радостно бросающимися навстречу друг другу, не на шутку напугало ее. Озерная гладь вдалеке, сверкавшая на солнце, только добавляла смятения. Она почувствовала себя тараканом, случайно выбежавшим на середину комнаты во время шумной вечеринки с танцами. Захотелось зажмуриться и бежать без оглядки. Но было уже слишком поздно.
Вместе с детьми принялась ставить палатку. У нее была старенькая памирка, отданная ей когда-то Григом. Вполне просторная, но требовавшая для сборки несколько больше усилий. Она, наверное, могла попросить у кого-нибудь помощи, но обратиться к кому-либо с каким-либо вопросом было так страшно, что лучше было лишний час провозиться самой.