- А давайте я помогу с уборкой, - предложила Она.
- Серьезно? – засомневалась Смотрительница, окинув критическим взглядом девушку, - Так-таки будете мыть?
- А что скажете, то и буду делать: надо мыть – буду мыть.
Смотрительница просияла. Моментально извлеклось ведро, тряпки, моющие средства, были даны ценные указания, и прозвучала робкая просьба:
- А Вас не смутит, если я Вас тут закрою на часок? Мне нужно добежать до офиса, поработать с документами и сделать пару важных звонков.
Сияющий юный взгляд совершенно обезоружил Смотрительницу, и она со спокойной душой заперла двери и отправилась по своим смотрительским делам.
Стоя в маленькой комнатке, Она осмотрелась, на мгновение закрыла глаза, вдохнула глубоко-глубоко, и от самых истоков своего восторга тихо прошептала: «Здравствуйте, Мастер!» Открыла глаза и, улыбаясь, отправилась набирать воду в ведро. Протерла пыль, аккуратно вымыла окно в его комнате, почистила сантехнику, терла полы. Душа ее буквально пела: Она прибирает в квартире Мастера! Она делает это для Мастера! Она делает это в его День Рождения! И в мыслях рисовались цветы в хрустале, и торт со свечами, и пляшущий огонек, отражающийся в его монокле, и чьи-то руки, коснувшиеся клавиш фортепиано, разбудившие дремлющую музыку давно минувших времен…
Закончив уборку, она вдохнула запах чистоты и прошептала: «С Днем Рождения, Мастер!» Прошло несколько более часа, но Смотрительница еще не вернулась, поэтому Она прошла в заветную комнатку и, счастливая, осторожно уселась в кресло. Зажмурившись, сияя восторгом, Она перенеслась мыслями к тому, кто был сейчас далеко, но чье присутствие Она ощущала так же отчетливо, как если бы Он был рядом. «Знаешь, - сказала она ему, - я прибирала в квартире Мастера, я прибирала в его комнате, я сейчас сижу в его кресле! Представляешь?» Он не завидовал, Он был рад за нее. Он смотрел, улыбаясь. И это точно был не сон!
Щелкнул замок. Вернулась Смотрительница.
- Ух ты, какая чистота! Как здорово! Спасибо Вам!
- Да не за что. Мне было очень приятно помочь.
- Теперь и посетителей пригласить не стыдно, - сказала Смотрительница.
Впрочем, наплыва людей не случилось. Редкие гости заходили, вручали цветы – нарциссы, тюльпаны или розы – проходили по комнатам, выслушивали историю пожара, и уходили. Приближалось обеденное время.
- Эх, - вздохнула Смотрительница, - сегодня прибрать в офисе, наверное, уже не успею.
- Я помогу, не сомневайтесь.
- Вы просто моя спасительница! Вдвоем мы быстро управимся. А потом чайку попьем.
Офис располагался в соседнем подъезде, на первом этаже. И, действительно, уборка не заняла много времени. За чаем Смотрительница поинтересовалась, для чего у нее с собой гитара, играет ли она, и какую музыку исполняет. Собственно, по внешнему виду девушки было понятно, что классические произведения не входят в ее репертуар. Она сказала, что, в основном, поет свои песни. Смотрительница оживилась и попросила показать, если можно. Она расчехлила гитару, немного подстроила и запела.
- А у Вас есть записи? – поинтересовалась Смотрительница после небольшого импровизированного концерта.
- Нет еще.
- Давайте запишем Вас! Хотя бы на бытовой магнитофон. Там, в квартире Мастера!
Ее сердце дало сбой. Она не могла поверить своим ушам! Петь в квартире Мастера?! Квартирник в квартире Мастера?! Она даже представить себе не могла такого счастья!!! В общем, уговаривать ее не пришлось. Договорились о времени и тепло попрощались. Смотрительница отправилась по своим делам, а Она рванула на вокзал, встречать того, с кем ее душа была неразделима.
Номера вагона Она, конечно, не знала, но была уверена, что не пропустит его в любой толпе. И не ошиблась. Едва Он показался на перроне, как Она увидела его сияние и бросилась навстречу. Он подхватил ее, закружил, и счастье их закружилось водоворотом и понеслось к небесам. Они плыли в людском потоке, как два цветка, упавших в бурную реку и подхваченных ее течением. Сплетенные стеблями, нежно касающиеся друг друга лепестками, они казались существами из другого мира, и обыденность не имела над ними власти! Он рассказал ей об экзамене и поездке, о том, что чувствовал ее присутствие, но мчался за ней, как сумасшедший, подгоняя поезд: «Быстрей! Быстрей!» Она поведала о своих удивительных приключениях, и Он, действительно, порадовался за нее.
Она привела его к дому Мастера. Колодец двора был пуст. Стояли под деревом и слушали тишину. Солнце уже понемногу опускалось, свет его не отражался в окнах, и взгляды их были темны, пусты и усталы. Войдя в подъезд и поднявшись по лестнице, увидели людей, расположившихся на площадке. Не поддающиеся описанию одеяния выдавали в них неформалов всех мастей, объединенных одним – любовью к Мастеру и его бессмертным произведениям. Квартира была заперта, приемные часы закончились. Расчехлили гитару и стали по очереди петь. Время от времени было слышно, как проходили жильцы, отпирали двери и запирали их, войдя в свои квартиры. Они были дома. И люди на площадке тоже были дома. Их домом была их свобода, их любовь, их музыка.