Улицы быстро пустели. В окнах мелькали разноцветные огоньки. Тихо падал снег. Все кругом было такое новогоднее, что сердце должно было петь. Но не пело. Тихо поскуливало от холода и одиночества. Она брела по улице, то замедляя, то ускоряя шаг, желая и боясь оказаться среди людей, которых Она так любила. Подойдя к ресторанчику, где, как Она предполагала, и намеревались собраться пирующие, вдруг остановилась и, перейдя на другую сторону улицы, пошла дальше. Дойдя до перекрестка, постояла, приплясывая, под фонарем. Снег, попадавший в его лучи, казался волшебными искрами, сыплющимися прямо из него. Полюбовавшись этим сверкающим чудом, двинулась в обратную сторону.
Дойдя до ресторанчика, стояла и смотрела на играющие огнями новогодних гирлянд окна. Сердце колотилось бешено. Перед глазами проносились картины возможной встречи, где ее то радостно приветствуют, то просто улыбаются ей вежливо и натянуто, то обдают безразличием. И Он поджимает губы и сутулится. И Другая Девушка смеется над ней. Стряхнув с себя этот морок, резко выдохнула, словно собиралась опрокинуть в себя стопку водки, и, перейдя дорогу, заглянула в окна. В полумраке ресторана мелькали силуэты. Ей показалось, что за столиком, где обычно отдыхают музыканты – а именно здесь работали басист, барабанщик и, с некоторых пор, Ляля – движутся, жестикулируют знакомые фигуры, но полной уверенности не было. Она стояла и смотрела. Да, кажется, это они. Как им хорошо! Как им весело! Смеются, поднимают за тостом тост. Такая уютная компания. Зачем Она им? Если и так хорошо? Если нет неловкости и стеснения, если не мучают лишние вопросы?
Слезы защекотали глаза и готовы были вот-вот заскользить по щекам, но Она резко шмыгнула носом и запретила себе плакать. Несколько раз глубоко вдохнув, развернулась на каблуках и решительно пошла прочь. Но чем дальше Она уходила от возможности окунуться в тепло дружеских взглядов, тем менее уверенными были ее шаги. Ноги наливались свинцом, сердце грохотало, словно желая выскочить из груди. К тому же Она совершенно замерзла, и перспективы уехать домой уже не было. Она вошла в подъезд какого-то дома и пешком поднялась на верхний этаж. Здесь и встретила Новый Год. Сидя на бетонном полу и глядя в окно, где вместо фейерверка, вместо мельканья разноцветных гирлянд, мигала, заглядывая ей в глаза, звезда. Казалось, такая же одинокая, как Она.
Наверное, спустя час, совершенно продрогнув, Она решила пойти куда-нибудь. Встала и медленно спустилась по лестнице, едва ли не считая ступени, судорожно размышляя, к кому бы могла постучаться. Вышла на улицу и вздрогнула от звука захлопнувшейся за спиной двери. Это показалось дурным знаком: может, так перед ней захлопнутся сегодня все надежды на тепло и уют? Постаравшись отогнать от себя эти мысли, неспешно пошла по улице, продолжая перебирать в памяти друзей, живущих в этом районе. Одни уехали отмечать к родителям, другие – в компании, третьи – с любимыми. Кажется, единственный человек, к которому Она могла явиться без приглашения, была ее подруга-поэтесса. Кажется, к ней должен был прийти ее молодой человек, но обычно Она не мешала их общению. Почему Она сразу о ней не подумала? Потому что подруга жила в том же доме, что и Он, в соседнем подъезде. Но сейчас выбирать особо уже не приходилось. И Она пошла к подруге.
Та очень обрадовалась ей, усадила за стол. И тек почти веселый разговор. И поднимались почти заздравные тосты. И загадывались почти заветные желания. Песни пелись, читались стихи, губы растягивались в улыбках. Почти тепло. Почти уютно. Почти праздник.
Она постаралась поскорее забыть эту новогоднюю ночь. Не рассказывала, как мерзла в подъезде. На вопрос друзей, почему Она не пришла в ресторан, отвечала, что ей не дали точных координат сбора, и Она сомневалась, там они или нет. Слушала веселые рассказы, смеялась вместе с рассказчиками. И чувствовала себя бесконечно одинокой.
В канун Рождества, случайно оказавшись в компании друзей из поэтического клуба, сорвалась и поехала с ними в Москву. От этой поездки веяло радостным озорством, ощущением прежней свободы. Возможно, это была иллюзия, но иллюзия очень приятная.
В комнате, встречавшей гостей огромными стеллажами книг, интеллигентно выглядывающих из-за стекла, расположились на полу, зажгли свечи, уставили скромными яствами маленький столик. Общались непринужденно, шутили, гадали. Славный вечер. Теплый вечер. Как положено – Рождество.
Утром гости, вслед за хозяевами, один за другим потянулись в душ. Подошла ее очередь. Обнажившись, Она увидела, что белье испачкано кровью… Сердце сжалось. Рухнула еще одна надежда. А Она уже почти привыкла к мысли, что не одна, что в ней живет маленькое чудо, которое Она уже любила и ждала. Увы, не судьба. Стало очень грустно и пусто. Дальнейшие события словно текли мимо нее. Захотелось домой. К маме.