«Об этом ты хотел предупредить меня, мальчик?» - Она поднялась так резко, словно и не было этого припадка отчаяния. Трясущимися руками надела сапоги, не застегнув, как следует, молнию. С трудом попала в рукава шубы и кое-как накрутила платок. Шагнула к двери.
- Не надо, не ходи. Его там нет, - попыталась остановить ее Другая Девушка.
Она посмотрела на нее мертвым взглядом, и бывшая соперница, с которой нечего уж больше было делить, не решилась продолжить увещевания. Выйдя из кабинета, Она, спотыкаясь, прошла по коридору и через холл, почти скатилась по ступенькам крыльца. Сверху на нее хлынуло отчаянно голубое небо. И почему-то в небе светило солнце. Зачем? Нет для нее больше ни неба, ни солнца. Он был для нее всем. Глотнув отчаянно холодного воздуха, Она зарыдала и бросилась бежать. Ноги вязли в снегу.
За углом, к крыльцу пищеблока подъезжал грузовик с продуктами. На повороте Она поскользнулась и упала почти под колеса. «Ну и пусть. Разом», - мелькнуло в голове. Но именно в этот момент грузовик остановился. Из кабины выкатился насмерть перепуганный водитель, за шиворот вытащил ее из-под колес и встряхнул, крича: «Жить надоело?!» Опустила заплаканные глаза и прошелестела: «Да…» Он отпустил ее и, ругаясь, полез в кабину. Лишившись опоры, Она было покачнулась, но не упала, а сделала шаг. За ним – другой. И снова побежала, утопая в снегу. Распахнув дверь подъезда, не стала вызывать лифт, кинулась по лестнице. Задыхаясь, уткнулась в дверь, трясущимися руками нажала кнопку звонка. Дверь открыл Папа. Лицо его было серым, глаза – растерянными и пустыми. Скользнул по ней безжизненным взглядом и, уронив голову на грудь, прошептал:
- Его нет… Уходи, пожалуйста… Не сейчас… Потом… Пожалуйста…
Она сделала шаг назад. Дверь перед ней закрылась. Жизнь закрылась перед ней.
Или ей это только приснилось?
МОРОК
МОРОК
Репетиция смерти.
«Простите. Мгновенье.
Вы уже написали
Предсмертное нечто?
Ну, не знаю, возможно
Стихотворенье,
Что прославить должно
Ваше имя навечно».
Репетиция смерти.
«Готовы? Минутку!
Завещание Вы
Подписать не забыли?
Ну а как же?! А вдруг
Да получится шутка –
Ценным станет здесь все,
Вплоть до пуха и пыли!»
Репетиция смерти.
«Куда Вы спешите?
Вы успеете вовремя,
Верьте на слово.
Что-нибудь в микрофон
На прощанье скажите,
И не надо же хмуриться
Слишком сурово».
Репетиция смерти.
«Какое волненье!
Это яд, извините?
А действует сильно?»
Человек пошатнулся,
Упал на колени,
А глаза о дожде
Небеса попросили.
Первой капле открылись
Усталые губы…
Телефонное эхо –
Задумчивый зуммер…
«Поднимайтесь, мы сняли.
Все сыграно чудно!»
Он лежит и не слышит.
И, кажется, умер…
Ю. Соловьева «Репетиция смерти»
Ей снился сон.
Она сидела в комнате и смотрела на него. Он лежал спокойный, светлый и тихий, со сложенными на груди руками. Казалось, Он спал. Он спал… беспробудным сном… мертвым сном… Холодный… Такой холодный… Вместо родного, дурманящего запаха его тела в лицо били запахи химии, означавшие смерть…
Смерть… Раньше это слово не казалось ей таким страшным. Раньше. Но не теперь. Ей случалось уже хоронить родных и любимых. Но эта смерть казалась ей концом собственной жизни. Ведь все, что ей нужно было, все, чего Она могла бы желать, было связано с ним. И невозможно теперь. Так зачем? Зачем продолжать дышать? Есть, пить, ходить, смотреть? Что ей теперь до этой жизни? Ей ничего больше не нужно здесь…
Мысли были так тяжелы, что Она склонила голову и уткнулась лбом в край его гроба. По телу пробежала леденящая дрожь. Край его гроба. Гроба? Почему? Почему Он так близко и так невозможно далеко? Невозможно далеко, недосягаемо? Почему Она не может лечь рядом? Утешить, согреть?
Какой ужасающий холод. Раньше Она не замечала, насколько ужасен смертельный холод. Вся тоска, вся безысходность умещается в нем. Нет, не умещается. Льется через край, хлещет, замораживая все вокруг.