На работе ее не узнавали. Она ходила в черном бесформенном платье, спрятав волосы под черную повязку. Лицо ее было серым, в глазах не было жизни. Пока начальство не потребовало взять себя в руки: «Скорбь должна быть достойной, и может быть изящной». Ей позволили носить черное, но настояли на смене гардероба (и даже помогли подобрать одежду) и велели пользоваться косметикой, чтоб было хоть какое-нибудь лицо.
Она поняла, что ее не оставят в покое. Пришлось пересмотреть ассортимент старых масок, извлечь и стряхнуть пыль с улыбок, напялить их поверх зареванных щек. Наполнить взгляд подобием жизни, говорить бодрее, быстрее ходить, жестикулировать ярче. Она заново училась смеяться. Писала сценарии, репетировала с детьми, строила какие-то планы. Она придумала новый Праздник и ждала его. С нетерпением.
Или это ей тоже приснилось?
Какие странные, какие долгие сны! Какие яркие в них звуки, какие настоящие цвета! Все мысли, все чувства в них так похожи на жизнь! Порою кажется, что они более жизнь, чем жизнь. Мрак здесь плотен до непроглядности, дождь здесь хлещет до безысходности, пурга обволакивает до бесчувствия, а радость искрится тончайшим кружевом и рвется легко, как паутинка на жестком и безжалостном ветру. И так страшно, так больно от мысли, что это может быть навсегда! Но нет. Все сны рано или поздно кончаются. Она проснется. Непременно проснется! В апреле! В Праздник!
О да! Этот день не обманул ее ожиданий! Такой яркий и солнечный, каким и должен быть Праздник. На работе Она была необычайно весела. Много смеялась, часто шутила, ходила танцующей походкой. Сдала все отчеты, дописала сценарий, сложила бумаги аккуратной стопочкой. Нежно попрощавшись со всеми, отправилась домой. Улыбка не покидала ее лица. Дома сделала уборку, приготовила для мамы ужин. Мама приходит с работы после пяти. Надо успеть.
Переоделась в его рубашку. Приготовила все, сделав почти так же, как Он. Открыла блокнот, записала дату. «Праздник. Я просыпаюсь», - вспомнила об обещании, пожала плечами. Нет! Решено! Здравствуй, электрический бог! Любимый, иду к тебе! Вспышка. Дрожь.
Или ей это только приснилось?
ПЭК
ПЭК
Умылась бездною бесцветных глаз,
Надела взгляд надуманно-беспечный
И над землей красиво понеслась,
Вальсируя в потоке бесконечном
Людей, машин, деревьев, облаков,
Скользя по глади глянцевых приветствий,
И от формально вежливых кивков
Душе как будто в клетке тесно! Тесно!
И снова задушила горький вздох,
И на лице тоска не отразилась.
Она готова к холоду дорог.
И стоит ли надеяться на милость?
Ю. Соловьева «Она»
Ей снился сон.
Фиолетовый мрак, разорванный разрядами молний. Вибрирует. Содрогается. Пульсирует. Вдруг в вышине распахивается дверь. Оттуда выплескивается нестерпимо яркий белый свет. На пороге появляется знакомый силуэт. Тревожно взметнулись волосы. Он кричит оглушительно: «Неееееееееееееееееееееет!!!» - и гулкое эхо сотрясает пространство. Вспышка. Дрожь. Кромешная тьма.
Или это был не сон?
Она с трудом открыла глаза, хватая ртом воздух. Тело тряслось, руки ходили ходуном. Физической боли не было. Но что-то огромное, черное наступило ногой на грудь, раздавило сердце, точно окурок. Вытерла слезы. Стиснула зубы. Давай. Давай! Еще раз!
Вспышка. Дрожь. Невыносимое сияние.
Ей снился сон.
Серо-голубые глаза. Огромные. Во все небо. Во всю ее безумную жизнь. Смотрят, не мигая, наполненные укором, ужасом и смертельной тоской. Она глядит в них, не отрываясь. Она летит в них, как в бездну. Она жаждет раствориться в них.
Серо-голубые глаза наполняются слезами. Вот уже первые капли дрожат на ресницах. Сердце сжимается от боли. Она хотела бы вычерпать это отчаянье ладонями, выпить его глоток за глотком, но не успела. И, кажется, не успеет опять.
Серо-голубые глаза. Ближе и ближе. Зрачок начинает пульсировать и расширяться. Она чувствует, что ее затягивает в бездонность этих зрачков, как в воронку. Глубже и глубже. Она слышит внутри себя шепот: «Что ты делаешь?! Что ты делаешь?!» Она продолжает лететь.
Где-то вдалеке – или в глубине? – в самой гуще мрака этой вращающейся бездны распахивается дверь. Оттуда выплескивается нестерпимо яркий белый свет. На пороге появляется знакомый силуэт. Тревожно взметнулись волосы. Он кричит оглушительно: «Неееееееееееееееееееееет!!!» - и гулкое эхо сотрясает пространство. Вспышка. Дрожь. Кромешная тьма.