Не хочу помнить… Несколько лет назад я бросила всё и сбежала… Но от памяти, как от своей тени, не сбежать. И она снова бросает тебе перчатку в лицо, выбирая новое оружие. К барьеру! И снова дуэль! Кто-кого!?
Подставив лицо снегу, сделала глубокий вдох, выдохнув ртом целый клуб пара.
-Лена! – услышала за дверью.
-Иду! – прохрипела я.
-Лен, тут вода, кажется, закипела!
-Да иду я! – крикнула, заходя в дом.
-Вернулась…
-Зло всегда возвращается, - буркнула себе под нос, снимая чайник. Вода действительно закипела. Взяв несколько мешочков с полок, я кинула прямо в него травы, и уже через несколько минут по комнатке распространился одуряющий аромат лета. – Надеюсь, аллергией не страдаешь?
-Бог миловал.
-Ты, наверное, есть хочешь, но тут порадовать нечем - только мёд есть в баночке. Будем считать, что сегодня у нас разгрузочный день, - сказала я, подходя к нему с чаем и медом. Приподняв подушку, я стала поить его чаем, периодически поднося ложку с медом, – что вылупился?
-За мной еще никогда так не ухаживали, – с непонятной ухмылкой сказал Лев.
-Ну, и не фиг привыкать! Завтра мы друг друга уже не увидим, – сказала я, отходя к камину, чтобы самой попить чаю.
-А если я захочу?
-Слушай, я никогда не забываю лица, но для тебя сделаю исключение, вот и ты забудь. У меня нет ни малейшего желания общаться с тобой.
-Но должен же я тебя как-то отблагодарить?
-Ты отблагодаришь, если заткнешься. Я устала.
На крючке висело несколько старых овчинных тулупа, я вынесла их, чтобы немного вытряхнуть, а потом расстелила одну на полу у камина, накрывшись другой.
-Сдурела? Там холодно! Иди ко мне, вместе уляжемся.
-Тебе нельзя сейчас дёргаться, так что лежи и не рыпайся. Тут тепло. И я не такая неженка, как некоторые.
-И где ж вас таких делают? Явно не москвичка…
-В Сибири. Спи уже, царь зверей, а то завтра отвезу в ветлечебницу.
Лев
Вытянув свои бесконечно длинные руки и ноги, она потянулась, а потом свернулась в комочек почти у моих ног спиной к камину, и я рад, что наконец-то появилась возможность рассмотреть ее. Темно-каштановые косы в полутьме казались черными. Матовая кожа и яркий румянец на щеках. Но глаза… цветом, как море во время шторма… серо-зеленые… мутные… в рамке длиннющих изогнутых густых ресниц.
Постоянно изменчивые глаза… как бы это дико не звучало. Словно художник перемешивает краски, добавляя то один, то другой цвет. Идеальная форма бровей, взлетающих к вискам. Интересно, как она смеется? И смеется ли вообще? За весь день сегодня я не увидел и тени улыбки на ее лице: гнев, раздражение, усталость, злость, ненависть, даже боль… а вот по-настоящему радостной улыбки не помню… Хотя с хозяином этой хибары она была приветливой…
-Хватит на меня пялиться! – внезапно открыла глаза Елена. – Спи уже!
-Ну извини! У меня здесь ни телевизора, ни ноута нет, ты даже телефон мой из машины не догадалась взять! Так что у меня нет больше объектов для наблюдения.
-Смотри на огонь. Говорят, на него можно смотреть бесконечно…
-Так на женщину тоже можно смотреть бесконечно, особенно, если она работает.
-Это типа хорошо, что я сейчас не работаю? А то ты бы совсем завис?
-Ну если тебя раздражает, что я смотрю на тебя, можешь тоже меня рассматривать.
-Еще чего…
-Неужели я тебя не заинтересовал?
-Среди вещей, которые меня действительно интересуют в жизни, твоя персона находится где-то между проблемами миграции ушастой совы, и особенностями налогообложениями в Конго.
-Ух ты! Это уже прогресс!
-Ладно, ты как хочешь, а я спать! – подбросив несколько поленьев, она повернулась на спину и внезапно заснула. Словно отключила невидимый тумблер.
-Вот ведь совесть чистая! – удивился я. - Как так можно? Может шутит? Лен…