Во время их не нагруженного разговора, Эйнера осторожно пододвинула стол к двуспальной кровати. Аккуратные кисти были спрятаны за спину, ожидав очередную просьбу.
– Я пока не голоден, сейчас мне просто хочется развлечься – Виктор спокойно огласил ответ на её вопрос и удивлённое восклицание. Огнестрел легко лёг в его руку. – И тебе тоже хочется поиграть со мною, да?
Риторический вопрос слетел с тонких губ, одарив привлекательную собеседницу очевидно недоброжелательным тоном. Ему не нравилось повторять свои желания, он здесь Бог и это не должно подвергаться сомнениям.
На гладкой алюминиевой поверхности, в качестве главного блюда, расположилась гжелью расписанная тарелка. На неё был возложен омлет с начинкой из рыбы и сыра. Клубничный йогурт домашнего производства, стоящий ближе к центру в очаровательном фарфоровом изделии с непримечательным рисунком прелестных вод, был призван занять нишу десертов. Напиток, красное полусладкое, наполнил собою бокал, куда были за ранее брошены две столовой ложки мёда.
– Ты как всегда прав, Виктор, мне и вправду не терпится поиграть, – дева, ответив весело и задорно, никак не изменила свой настрой за последние мгновения. Её паучьи пальчики без толики стеснения скинули с модельного тела едва заметные оковы халата, на котором красовались потрёпанные персонажи до революционных мультфильмов и анимационных сериалов. – Я готова, можешь не сдерживать себя и стрелять туда, куда тебе захочется.
Её возлюбленный уже давно взял огнестрел с гладкой алюминиевой поверхности и весь диалог просто наслаждался до боли знакомым, но таким далёким чувством. Пистолет лежал в ладони так, словно именно там было его место. Рука заметно содрогалась от бьющего в виски адреналина, но подобное попросту игнорировалось мужчиной.
Приятная тяжесть в руке привела к шакальей улыбке, он наконец-то смог вспомнить за что так любил тренироваться в стрельбе. Сонливость исчезла в уродливом пламени ненормального азарта. „Шакал“ даже не одарил взглядом свою жёнушку, подобная модельная внешность попросту приелась и ему уже давно хотелось попробовать нечто экстравагантное, пикантное и по-настоящему прекрасное… но перед очередной просьбой нужно было развлечь себя, столь же нестандартным методом, как и предполагаемая внешность Эйнеры.
Сколько же времени прошло с того самого момента, когда ткань неприлично открытого халата коснулась плиточного пола? Всего-то несколько секунд. Именно мгновение отделило более-менее нормальное, человеческое общение от последующей вспышке света, что смогла озарить всё вокруг ослепительно жёлтым светом и дополнить данное великолепие кисловатым ароматом копоти. Таков цвет и запах наступающей смерти. Так Она явит себя… даже бессознательность не сможет поспеть за ней. Жертва подёргается, извергнет из „недр“ мочу и дерьмо, а испустит дух только после вереницы невыносимых страданий.
За всеми этими явлениями трудно было вспомнить и о резком хлопке, что наполнил большие уши Виктора болезненным переливом тысячи маленьких колокольчиков. Глаза поспешили рефлекторно зажмуриться, нечто в его груди не хотело смотреть на получившийся результат.
Когда шум всё же смог сойти на нет, тяжёлые веки отворились в надежде увидеть „очаровательную“ картину. Реальность не смогла разочаровать больное „детское“ воображение уже не молодого шакала, ведь бездыханное тело уже лежало на полу и пачкала кафельные плитки жёлтой кровью. Газообразная пустота, поглощая свет из настежь открытого окна, начала витать в воздухе. Такое зрелище породило самый настоящий оскал, в котором нельзя прочесть ничего кроме безразличия и в тоже время бьющего ключом страха. Определённо, это самая странная и плохо различимая эмоция.
Виктор поторопился встать с кровати, параллельно с этим внимательно вглядываясь в крохотную дырочку на её аккуратном лбу без морщин. В спешном движении, мужчина перевернул стол с яствами и даже не заметил этого, ибо там, в пулевом ранении, было что-то пульсирующее.
„Может именно Это и вырабатывает проклятый дым? – чертоги разума резко наполнили переплетённые коридоры восприятия эхом оглашённого вопроса. Однако, даже лёгкого ощущения потустороннего хватало на проявление любопытства, направленного в сторону неизвестного органа. – Сколько раз это происходило? Эйнера всегда возвращается, не важно сколько патрон я выпущу…“