В 1940 году Институт перспективных исследований покинул Файн-холл и разместился в отдельном здании — полчаса ходьбы от Принстона. А в Германии, в Физическом институте кайзера Вильгельма, группа физиков под руководством К. Ф. фон Вайцзеккера начала работу по расщеплению урана. По инициативе Сциларда 7 марта 1940 года Эйнштейн направил Рузвельту второе письмо — о немецких исследованиях и необходимости ускорить работу над «нашей» бомбой. (Ученые уже знали, что деление урана, вызываемое нейтронами, происходит только в уране-235. Однако из-за бюрократии дела шли ужасно медленно.) В Европе — «странная война»: Англия и Франция делают вид, что воюют, немцы спокойно оккупируют Данию, Норвегию, Бельгию, Голландию, Люксембург… И вот 10 мая пришло спасение: король Георг VI прогнал Чемберлена и велел Черчиллю сформировать правительство, а тот объявил цель войны — «уничтожить Гитлера». И тут уже пошла война настоящая…
Эйнштейн работал над своей пятимерной теорией с Баргманом и Бергманом, Конёнкова постоянно гостила в Принстоне, приезжая как бы к Марго (у той был отдельный домик), писала мужу 31 мая: «Вчера я приехала к Маргоше и думаю побыть здесь до субботы… Они абсолютно в панике из-за европейских событий. Ожидают, что здесь тоже будет нацизм, и Марго собирается продать свой дом и бежать в Калифорнию. Штат Нью-Джерси и штат Нью-Йорк они считают самыми опасными в случае вспышки здесь национализма. P. S. Эйнштейн шлет тебе привет».
Рузвельт наконец отреагировал то ли на письмо Эйнштейна, то ли на донесения разведки, и был организован Исследовательский комитет национальной обороны (во главе с инженером и опытным администратором Ванневаром Бушем), в который вошел Урановый комитет. Ученых иностранного происхождения из него убрали, все засекретили до невозможности, даже изъяли из библиотек номера газет, где хоть что-то говорилось об атомной бомбе. Лето 1940 года Эйнштейн и его «гарем» — Марго, Майя, Дюкас и Конёнкова — провели в Саранак-Лейк, постоянно приезжала Фантова, приезжал внук, с которым дед ежедневно плавал на «Барахле» и продолжал писать всем знакомым, что абсолютно одинок. Давал интервью газетам, говорил о необходимости международных вооруженных сил. 22 июня Франция, ко всеобщему изумлению и ужасу, подписала Компьенское перемирие, добровольно согласившись на оккупацию; Гитлер готовился к вторжению в Англию. Помните Техова, одного из убийц Ратенау? Он уехал в Африку, вступил в британскую армию, потом был послан во Францию, где спас более 700 евреев. Странные вещи порой происходят с людьми…
В 1940–1941 годах Германия разрабатывала несколько вариантов решения «еврейского вопроса»: предлагала СССР принять всех евреев рейха (Переселенческое управление при Совете народных комиссаров отвергло эту идею), пытались переселить евреев на Мадагаскар или создать еврейскую резервацию в своей части Польши. Все эти проекты не были реализованы. А к Эйнштейну явился «австрийский Дрейфус» фотограф Халсман, за которого он хлопотал в 1928-м; в США Халсман перебрался сам, но теперь ему нужна была работа. Он сделал несколько снимков Эйнштейна, выгодно продал их и стал модным фотографом в Нью-Йорке, как когда-то в Париже.
В августе Эйнштейн вернулся в Принстон, и там к нему обратились за помощью из ФБР: что он может сказать о датском физике Петере Дебье, подозреваемом в шпионаже? По этой истории видно, что Эйнштейн не за всех заступался огульно; он сказал, что ему известны контакты Дебье с Герингом, это скорее всего невинно, но в целом он за Дебье ручаться не может, да еще и предупредил: «Если мотивы этого человека дурны, то он чрезвычайно опасен». Историки в 2006 году доказали, что Дебье таки был нацистским шпионом (хотя есть версии, что он был шпионом дружественным — британским).
В том же месяце в Принстон приехал работать Вольфганг Паули, тот, что издевательски критиковал всех, не исключая Эйнштейна; сейчас он с Гейзенбергом (оставшимся в Германии) пытался «проквантовать», то есть описать в квантовых терминах, электромагнитное поле. Пайс: «Паули, хорошо знакомый с работами по единой теории поля и одно время активно работавший в этой области, был чем-то вроде Мефистофеля при Фаусте-Эйнштейне. Он любил повторять, что не человеку объединять то, что разделил Господь». Паули: «До последнего вздоха Эйнштейн требовал от нас синтеза». А ведь был поблизости еще Джон Уилер (1911–2008), преподаватель Принстонского университета, знакомый Эйнштейна с 1933 года и его единственный настоящий наследник, единственный физик, кто также хотел создать единую теорию поля, геометризировав всё, — но, как ни странно, с Уилером Эйнштейн, несмотря на приятельские отношения и частое общение, никогда вместе по-настоящему не работал. Его ассистенты становились все моложе и моложе: видимо, он специально брал таких, у кого еще не было никаких предвзятых идей и кто не слишком претендовал на самостоятельность.