Жан щелкает пальцами, напротив имени «Абрахам» появляется имя «Жан». Абрахам, очень довольный, сворачивает листок и и прячет в карман плаща.
Абрахам.
Уходя, я тебе пожелаю
Самой страшной жизни за то,
Что ты бога терзаешь,
Творя колдовство
И воюя с теми, кто ересь губит.
Жан.
Господь рассудит!
Жан вежливо поднимает свою заметно тронутую кружку с элем, салютую Абрахаму. Тот уходит, не прикоснувшись к своей кружке.
Сцена 2.14
Орден.
Заметное время спустя. Жан ожидает Эйшу. Она появляется из очередной поездки, но не такая, как всегда. В этот раз она очень измотанная, изнуренная и заплаканная. Ее лицо распухло от слез. Жан бросается к ней, и вовремя, потому что у Эйши подгибаются ноги и она едва не падает в грязь. Жан опережает ее падение, удерживает.
Эйша.
От него ничего не осталось…
Ты можешь поверить в это?
Кто…зачем.
Заходится в плаче, пока Жан ведет ее в Орден, воровато оглядываясь по сторонам.
Жан.
Эйша, что с тобой? Откуда эта слабость?
Не пугай, дай ответы,
Что случилось и с кем?
Эйша.
Влад!
Ничего не осталось! Он -
Сожжен.
В трауре Сармат
И пепелище – дом!
Жан изображает удивление.
Жан.
Вот как? Как ужасно это!
Как жестоко…но кто
Мог свершить…
Эйша (бьется в плаче).
Он не сделал зла свету!
Он не сделал ему ничего!
Он просто хотел быть!
Но церковники налетели
Как вороны на плоть еще живую…
И пристанище его горело,
И я зыки пламени блестели,
Пользу не неся никакую.
И все истлело…
Жан.
О, Эйша, что за ад
Ты пронесла в сердце своем!
Бедный твой друг, бедный Влад,
Мы справимся с этим вдвоем…
Эйша рыдает на груди Жана, он гладит ее по волосам.
Сцена 2.15
Покои Эйши и Жана.
Эйша, в явном бреду лежит на постели. Жан сидит у ее изголовья, то прикладывая компресс, то проверяя ее жар.
Жан.
Ça ira, любовь моя!
Проходит всякая печаль.
И эта покинет тебя,
Утешится ржавая сталь,
Что заключалась в сердце.
Ты сможешь вглядеться
В прошедшие дни,
И горевать, но уже иначе.
Воспоминания твои
Утешатся плачем.
В покоях тихо появляется Дору. Он быстро оценивает обстановку и кивает, обратившего на него внимание Жану.
Ça ira, дорогая!
Горе всегда бледнеет,
И печаль роковая
Истлеет,
Пепел оставляя.
Слабеет, но не исчезает,
Слезы чисты твои…
В них истина горька,
Проходят темные дни,
Отступает тьма.
Жан снова бросает взгляд на Дору, тот показывает ему письмо. Жан делает знак «позже».
Ты жива – Это важней всего,
В памяти можешь хранить
Всё, что уже ушло,
Что не воскресить.
Можно образ призвать,
Можно его изменить…
Память – неверное средство,
Но боль пощадит тебя,
Дав милосердство…
Ça ira, любовь моя!
Целует болезненную Эйшу в лоб и выходит с Жаном в коридор.
Сцена 2.16
В коридоре Дору протягивает Жану письмо.
Жан (читает) если не хочешь ты, чтобы кто-нибудь знал, как ты сделку со мной заключал, то ты будешь мне каждый сезон сдавать ведьму или мага. Я уберегаю тебя от постыдного шага и предлагаю еще всем все рассказать. А если нет – то два пути: предай или откройся и иди…
Дору. Теперь он шантажирует тебя! Что делать будем мы?
Жан. Раз в сезон…ты и я будем умны и сдадим пару раз тех, кто мешается среди нас. слабых, ненужных и полных рвения.
Дору. Это ты вот так, без сомнений?
Жан. Мне нельзя все потерять. Нужно будет Абрахама убрать, но пока…пусть ослабнет в подозрении он. И подозрительность ему станет сном. Я покорюсь его шантажу.