- Кто это бирюки?! – обиделась Варя, вскочила с лавки, Устинья тоже встала. Девушки смотрели друг на друга с ненавистью.
- Девчонки! Ну чего вы? Не ругайтесь… - протяжно сказала Фрося, щелкая семечки.
Откуда не возьмись, появился младший брат Варвары, тощий нескладный Васька.
- Варька! Варька! Иди домой мамка зовет!
Варвара злобно глянула на Устинью, и ушла вслед за братом. Катя хотела было побежать за подругой, но осталась, потому что Устинья, довольная, уселась на лавку и произнесла ехидно:
- Ох и дура эта Варька, как ты с ней дружишь, Катюха? Еще хотите ее в невестки взять. Напрасно.
- Знаешь, что, Устя. Не смей мою подругу обзывать, и плохо про нее говорить.
- А то что? – усмехнулась Устинья.
- А то! Как дам в глаз! Искры полетят!
- Ой! Не могу, напужала! Сначала, подпрыгни, мелкая.
- Ничего. Я прыгучая. Надо будет и подпрыгну – заявила Катя – да ну вас, скучно тут, домой пойду.
- Вот-вот, иди – хмыкнула Устинья вслед Катерине…
Стемнело, Катя быстрым шагом двигалась к своему дому, рассуждала про себя: «И зачем на посиделки поперлись. Все Варька, пойдем да пойдем, а что там делать? Эти девки нас, пришлых терпеть не могут. Правильно брат Кузьма говорит: нечего болтаться без дела»
Из темноты шагнула темная мужская фигура, и Катя от неожиданности шарахнулась в сторону.
7. Женихи
- Добрый вечер, мелкая – раздался мужской голос. Перед Катей возник Дубровский.
- Здрасте, Платон Иванович. Напужали меня. Нехорошо обзываться. Вы все-таки начальник – произнесла девушка сердито.
- Ну извиняй, Катерина. Виноват. Ты уже не мелкая, выросла. Красавица стала. А я все тебя девчонкой несмышленой помню. А что же ты ночами одна по деревне бродишь? Кузьма Григорьевич позволяет? Он ведь сильно строгий мужчина.
- А кого мне бояться?
- И то верно… Но давай-ка я тебя провожу.
- Не хорошо это, чего меня провожать? Я сама дорогу знаю, не заблужусь.
Катя растерялась. Что это он провожать напрашивается и чего вдруг на пути возник? Если Кузьма узнает, что она с Платоном на улице болтала, ругать будет. Сколько раз слышала, что Платон Дубровский – безбожник, большевик и приспешник дьявола. А теперь власть бесовская пришла, вот и назначили Дубровского председателем сельского совета.
Катя бодро шагала к своему дому, но Платон не отставал, еще бы, она два шага сделает, а он один. Недалеко от дома, у высокого забора, лавочка стояла.
- Мне тебе кое-что сказать нужно, по секрету. Ты тайны, хранить умеешь? – спросил Платон тихо.
- Умею, конечно. А какая тайна? – заинтересовалась Катя, любопытство одолело, а Платон приблизился к ней, подхватил за талию, на лавочку поставил, чтобы ее лицо было на уровне его лица. Девушка не поняла ничего, как он припал к ее губам своими губами. Мужской запах, крепкие объятия, новые, неведомые ранее ощущения, первый поцелуй, голова закружилась от близости. Руки Платона крепко сжимали ее юное тело, гуляли по спине, а потом одна рука переместилась на грудь, мужская ладонь аккуратно проникла под кофту и сжала нежное полушарие. И тут Катя очнулась, резко оттолкнула Платона, спрыгнула с лавочки, а на земле сломанная жердь лежала, которую девушка и схватила.
- А ну! Чего удумал?! Как огрею палкой, мало не покажется!
- Ух ты, боевая какая! Маленькая да шустрая! Катюшка, нравишься ты мне…
- Не подходи! Стой на месте! – резко замахнулась она палкой.
Он поднял руки, улыбнулся.
- Все! Сдаюсь, Катюша, не бей меня!
Катя, тем временем бросила палку и к дому помчалась, только пятки сверкали. Ворота на засов закрыла и стояла, прислонившись к забору, пыталась утихомирить бешено стучащее сердечко. «Что это было? Зачем? Грех-то какой, чтобы целоваться с мужчиной, который даже не жених. А женихом Платон быть не может, Кузьма за него замуж не отдаст никогда, за безбожника…»
Поток судорожных мыслей прервал голос матери.
- Эй, Катерина, ты вернулась?!
- Да, мама, а Вы чего не спите? – Катя попыталась ответить спокойно, прошмыгнула в дом, улеглась на лавку.
- Уснешь тут… За тебя переживаю. Нечего болтаться без дела, завтра на работу не проспи…
Уснуть не могла долго, ворочалась, утро наступило неожиданно. Снился Платон Дубровский.
- Не ходи к Богатиковым, не ходи к ним, Катя… - говорил он сердито.
Проснулась, мать трясла ее за плечо.
- Вставай, опоздаешь к Богатиковым, Катя.
Раннее утро, солнце еще не встало. Лошадь, которой управлял Никодим остановилась у ворот дома Слободцевых. Катя и Ромка проворно сели в телегу, выбежала к ним и Варя.
- Ну что, работники, поехали – сказал Богатиков, осмотрев критически свою бригаду…