- Счастливая ты, Катюха. Богатиковы в достатке живут. Будешь как сыр в масле кататься.
- Глупая ты, Варька, власть-то новая не жалует богатеев. А Платон Дубровский сказал, что я им, как прислуга нужна.
- Платон? Тебе, поди, он глянется?
- Да ну тебя, Варька. На нем же креста нет, безбожник, партийный… А вот Петр, он какой? Не знаю ничего о нем. Правда ли, что больной он?
- Да, он в детстве захворал, чуть не помер, говорят, знахарь его лечил, поставил на ноги, только все равно Петруша хиленький – рассказывала Варя то, что от людей слышала.
Катя на жениха раньше и внимания не обращала… Жалкий он какой-то. Бледненький, худенький, не сравнишь с Платоном, тот уже мужчина, молодой, крепкий, в себе уверенный. И со Степаном – красавцем тоже не сравнить. Но судьба девичья она такая, кто невесту спрашивает? За кого родители скажут, за того и пойдешь. Катя это понимала, и принимала, как данность, испокон веков так было.
В церкви Петр искоса на невесту поглядывал, ростом невеличка, на лицо симпатичная. Петр волновался, не знал, как это, с девушкой быть, которая женой стала. Дрожащей рукой надел он на ее палец кольцо, они неумело поцеловались. Губы у Петра тонкие, глаза светло-голубые по-детски наивные. Вот и все, они супруги перед Богом, это главное, сказали Никодим и Кузьма, а в совете и потом записаться можно, это уже неважно.
Обратно в Дубравку Катя ехала в одних санях с мужем, он держал ее за руку. Лошадка резво спешила домой. Красивый расписной дом, который шесть лет назад показался Кате сказочным теремом, стал ее новым жилищем. Доротея с караваем встречала молодых, кланялась, слова говорила, Катю дочкой называла. Честно говоря, Катя ее побаивалась, одно слово, свекруха. Было скромное застолье. Богатиковы и Слободцевы отпраздновали свадьбу, и молодых на брачное ложе отправили.
Остались молодожены наедине. Катя отвернулась, принялась платье нарядное снимать, которое от Аглаи досталось, его, правда, ушить пришлось по бокам и в длину укоротить. Катя от волнения в пуговках запуталась. Петр на кровать сел. Она кинулась сапоги с него стягивать, как жене положено… Он первый в постель лег, она тоже прилегла рядом, сорочка на ней белая с вышивкой. Затаив дыхание, ждала действий от мужа. Петр обнял ее, провел рукой по животу, рубашку нарядную приподнял, ноги девичьи раздвинул.
- Петя, боязно мне чего-то.
Она впервые к нему обратилась.
- Да ты не бойся, Катя, я сам боюсь – признался муж.
Он навис над ней, и их губы сомкнулись. Перед свадьбой с Петром старший брат беседу провел, и все подробно младшему братцу разъяснил, что к чему. Михей Богатиков старше Петра на восемь лет, жил своим домом с женой и детьми.
Желание возникло, когда молодые тела плотно соприкоснулись физиология сработала, и нежное девственное лоно приняло мужское естество. Катя ойкнула и губы закусила.
- Ты потерпи, Катюша, так надо… Ты ведь жена моя.
Катя тоже знала из рассказов Аглаи, что больно будет прямо-таки невыносимо, и потому приготовилась к долгому изнурительному мучению. Первое проникновение, резкие толчки, сопровождающиеся болевыми ощущениями. Но закончилось все довольно быстро. Муж вышел из нее и откинулся на спину.
- Ты как? – спросил шепотом.
- Ничего, Петя… Можно, я посплю? Устала сегодня.
- Давай поспим – согласился он, потому как тоже за день переволновался, утомился. Обнял жену и, прислушиваясь к ее тихому дыханию, постепенно погрузился в сон.
Катя, испытывая странные, неведомые до сих пор ощущения, лежала в объятиях мужа, боясь шелохнуться и разбудить его. Чужой дом, практически незнакомый парень, которому она с этого дня принадлежит душой и телом. Что дальше, как все будет? Усталость брала свое, тело расслабилось, Катя устроилась в постели поудобнее, уткнулась носом в плечо Петра и уснула…
Назавтра ее свадебную рубашку гости увидят, дабы ни у кого сомнений не возникло в непорочности молодой жены.
Приживалка Васса, что жила у Богатиковых, домашними делами занималась, дальняя родственница Доротеи. Только стара стала женщина, а хозяйка не привыкла сама утруждаться, вот для этого и привели в дом невестку, девушка проворная, работящая, из семьи небогатой, не капризна, не балована. Не ошиблась свекровь, исполнительная жена из Кати получилась, бегала в три ноги, и коров подоить, полы чисто намыть, постирать, пряжи напрясть, холста наткать, зерна намолоть, воды наносить. Только свекрови разве угодишь, сколько не делай, а все мало. Как говорится: «- Скажите, мама, как? - Сама не знаю как, но все-равно не так»
- Мама, что Вы Катюшу мою загоняли совсем, она же на месте не сидит, все в работе, все в заботе, жалко мне ее – сказал Петр, обидно ему было, что молодая жена, как до подушки дойдет, так и засыпает тут же.