Невестка повязала голову платком, подхватила ведра с коромыслом, поспешила к реке по воду. Лето засушливое выдалось, а огород полива требует.
- Ну-ну, ты уж поосторожнее, Аглаюшка, у нас косяки такие – неровные, а ты бабенка справная, не проходишь! Смотри там на речке с плотиков не свались ненароком! – крикнула ей во след Дуняша, довольная собой. А-то ишь ты, приехала из другой деревни и будет тут командовать.
Быстро молодая жена из пышнотелой девушки в худосочную бледную тень превратилась.
Екатерине – маленькой седьмой год пошел, когда Матрена родила еще одного ребенка, на этот раз повезло - родился мальчик, назвали его Роман. Няня Дуня в тот год замуж вышла за Ефимия. Мать посмотрела на самую младшую дочь с грустью, уж больно мелкая, справится ли, но назначила ее нянькой для Романа. Катя без лишних слов забралась на лавку возле зыбки, она уже знала слова песни:
«Зыбаю, позыбаю,
Отец ушел за рыбою,
Мать ушла коров доить,
Сестра ушла пеленки мыть.
Зыбаю, колыбаю,
Отец ушел за рыбою,
Мать ушла коров доить,
А дедушка дрова рубить…»
3. Переезд
Старшему брату Кузьме очень хотелось отделиться, жить своим домом. Но проблема была – надо земельный надел ему отделить, а земля давно вся распределена. Негде развернуться молодому мужчине в полную силу.
- Отец, прошу, дайте свое благословение. Хочу переехать за Урал. Друг мой Фадей пишет своим родичам: земли там много, наделы дают, даже займы «Крестьянский банк» выделяет на хозяйство – обратился Кузьма к Григорию.
Отец сразу ответа не дал, думал. С отцом Фадея сначала посоветовался, что да как. Он и сам понимал, что отделять нужно старшего сына. Не гоже взрослому семейному мужику с родителями жить, тем более теперь у Григория еще трое сынов имеется. Второму сыну Трофиму уже восемнадцать исполнилось. Дом построить можно, а вот клочок земли, что Кузьме причитается, чего на нем вырастишь?
- Поезжай, Кузьма, даю свое отцовское благословение на переезд. И денег дам. У банка займы не бери, соблазн это – чужие деньги брать, не заработанные. Не гоже телегу вперед лошади запрягать.
Так решено было отправить Кузьму с Аглаей в далекий путь, на новое место жительства.
Катерина и три брата остались с родителями. И все было хорошо. Отец с Трофимом и Савой в поле работали, мать по хозяйству хлопотала, Катя за мелким братом приглядывала да Матрене в огороде помогала. Изредка письма издалека приходили от Кузьмы. Деревня та называлась Дубравка, и Катя представляла себе сказочный дуб. Дом они там новый отстроили, большой просторный, Аглая сына родила.
Через два года война началась, и Трофима в солдаты забрали. Все плакали, и Катя слезы лила, жалко брата, хороший он был… Почему был? Потому что через год его не стало, погиб в бою с немцами. И все вокруг рыдали.
- Гады, эти немцы, зачем Трофима убили? – вопрошала Катя, вытирая уголком черного платка свои слезы.
- Война…
А где война, там и голод, и беда не приходит одна. Внезапно ушел в мир иной отец. Ночью, почувствовав себя плохо, он встал на колени пред образами, помолился, и рухнул на пол…
И семья рухнула, осталась Матрена одна с тремя детьми. Сразу почернела, совсем сникла женщина в сорок с небольшим. Черное платье, черный платок, сухие глаза.
- Мама, а ты… не помрешь? – спросила Катя.
Матрена встрепенулась, посмотрела на дочь недоуменно.
- Нет, Катюша, нельзя мне. Вы еще маленькие… но, если что, ты уж Ромку-то не оставляй.
«Что значит, если что?» - с тревогой подумала Катя. Пятилетний Роман, самый младший, матери любимчик, светленький голубоглазый, а Катя и Сава – темно русые, темноглазые, круглолицые больше на отца похожие.
Из далекой Дубравки письмо пришло. Мать и Катя читать не умели, а Сава у отца научился, он письмо и читал, хоть по слогам, но все же. Кузьма звал мать к себе. «Что Вы там, мама, одна делать будете? Отдайте дом Дуняхе и переезжайте к нам, места всем хватит. Сава мне на пашне помогать будет, Катя с нашими детьми водиться. Будем жить, как раньше, одной большой семьей» - писал Кузьма. Пришла та письмо послушать нянька Дуня. Ей эта идея с переездом очень даже понравилась. Жила она с Ефимом Захаровым с его родителями, а тут такая удача, если дом отцовский освободится, будет Дуня сама себе хозяйка. Побежала к мужу советоваться. Он это дело одобрил, и началось… Мать боялась насиженное место покидать, а Захаровы талдычили:
- Дело Кузьма советует, с ним не пропадете. Крепкое хозяйство, новый дом. Вот и Фадей Зиновьев там живет, не жалуется.