Потом они показали тетрадь Привалову.
- Недурно, недурно, - сказал Борис Иванович. - Вполне логично. Но что же дальше?
- Искать другие два ящичка, - ответил Николай.
Привалов прищурился:
- Пошлете запрос генералу ордена иезуитов?
- Так далеко не надо. Мы просто пойдем на толкучку.
- На толкучку? - Борис Иванович вопросительно взглянул на Николая. - А! Ну да, конечно. В самом деле, единственная ниточка... Только поторопитесь, я слышал, что на днях толкучка закрывается навсегда.
В сильно поредевших "железных" рядах они разыскали знакомого торговца и, с трудом убедив его в своей лояльности, выяснили, что интересующая их "железяка", в числе других "железяк", была не вполне законным путем получена с приемного пункта металлолома.
Разговор с единственной штатной единицей приемного пункта, проведенный тонко и деликатно, имел следствием знакомство молодых инженеров с бригадой мусороуборочной машины N_92-39. Бригада почему-то приняла инженеров за работников уголовного розыска, Николай и Юра не стали разубеждать.
Мусорщики долго разглядывали железный ящичек, потом долго спорили друг с другом и, наконец, припомнили адрес дома, откуда было выброшено много хлама при переезде жильцов.
Пошли по адресу. Словоохотливая дворничиха сообщила нашим следопытам, что точно, в начале лета переехал отсюда один жилец, Бенедиктов, хламу выбросил чересчур много, а соседи всегда на него жаловались, что из-за него в доме все время электричество портится. Дворничиха и назвала новый адрес Бенедиктова.
Когда дверь открылась, у Николая, как потом рассказывал Юра, напряглись группы мышц, управляющие бегством. Впрочем, Рита, увидев перед собой молодых людей, была поражена не меньше.
Первым опомнился Юра.
- Извините, - сказал он неестественно громко. - Можно видеть товарища Бенедиктова?
- Его нет дома. А в чем дело?
Николай открыл было рот, чтобы ответить, но издал только хриплый звук. Юра поспешил на помощь другу:
- Мы объясним, в чем дело. Только в дверях как-то неудобно...
Рита провела нежданных гостей в комнату.
Юра и Николай быстро осмотрелись.
Комната как комната. Мебель новая, простая и красивая. На столике, рядом с телефоном, - раскрытый журнал. Юра мельком заглянул - журнал был раскрыт на статье: "Вопросы нейросекреторной деятельности ганглиозных клеток гипоталамических ядер у щуки и сазана в связи с сезонным проявлением гонадотропной функции гипофиза".
Сквозь полуоткрытую дверь в соседнюю комнату видны аквариум, многовитковые спирали, термостат, уголок книжного стеллажа...
- Простите, как ваше имя-отчество? - спросил Юра.
- Маргарита Павловна.
- Моя фамилия Костюков, а это мой друг, товарищ Потапкин. - Юра уже вполне освоился с обстановкой. - Вы, вероятно, занимаетесь прыжками в воду? - спросил он любезным тоном.
У Риты обозначилась сердитая складка между бровями.
- Для чего вам понадобился мой муж?
- Скажите, пожалуйста, Маргарита Павловна, был ли у вас в доме металлический брусок или, вернее, ящичек с выгравированными латинскими буквами?
- Латинские буквы? - медленно переспросила она.
- Да. Не очень крупные и скрытые ржавчиной.
Николай прокашлялся и сказал:
- Длина ящичка двести пятьдесят семь миллиметров, ширина...
- Я так не представляю себе, - прервала его Рита. - Покажите руками.
- Вот такой. - Юра провел пальцем по зеленой узорчатой скатерти. - Дело в том, что в ящичке оказалась старинная рукопись.
- Вот как! - Рита ладонью разгладила скатерть, хотя она и без того лежала ровно. - А какое я имею к этому отношение?
- Видите ли, мы случайно нашли ящичек на толкучке, у торговца железным ломом. Эта вещь попала на толкучку из дома на Красноармейской, а там нам сказали, что вы при переезде выбросили много старого хлама. Ведь вы жили раньше на Красноармейской?
Рита не ответила. Она стояла у стола, и электрический свет мягко золотил ее волосы.
- Мы узнали, что должны быть еще два ящичка, - продолжал Юра. - Их содержимое нам неизвестно, но можно предположить, что с научной... или там с исторической точки зрения... - Он вдруг потерял терпение. - В общем, Маргарита Павловна, если тот ящик выброшен вами, то не сможете ли сказать нам, где остальные?
- Еще два? - задумчиво проговорила Рита.
- Да. Еще два.
Вдруг она прямо посмотрела Юре в глаза и твердо сказала:
- Вы ошиблись. Мы действительно переехали с Красноармейской, но никаких ящичков не выбрасывали.
- Очень жаль, - сказал Юра, помолчав. - Извините за беспокойство.
Они сбежали по лестнице и вышли на улицу. Юра схватил Николая за руку.
- Колька, мы не ошиблись! Ей знаком наш ящик, только она не знала, что в нем рукопись. Она думала, что он цельный, потому и выкинула. А теперь жалеет...
Газовые трубки вывески "Гастронома" лили на Юрино лицо зеленоватый свет.
- Если б она ничего не знала, она бы сразу сказала: мол, не морочьте мне голову. А она тянула, выспрашивала. Иезуитка! - воскликнул Юра почти восхищенно.
- Полегче, - проворчал Николай.
- Чего полегче? Она же замужем.
- Она замужем, - повторил Николай, как бы с недоумением вникая в смысл этих слов.
- Ты был дьявольски красноречив, - заметил Юра. - Ты оглушил ее цифрами.
Николай не ответил. Он думал о Маргарите Павловне. Почему все время чудится в ее лице что-то знакомое, очень знакомое?..
Юра потряс его за плечо:
- Очнись, несчастный! Слышишь? Тут что-то есть, говорю тебе. В квартире - лаборатория. Специальность непонятная. Я не я буду, если не докопаюсь до разгадки! И ты не ты будешь. Верно?
Николай вяло кивнул.
- Давай дадим аннибалову клятву, - не унимался Юра. - За отсутствием меча поклянемся на моем "Дюрандале".
Он вытащил из кармана любимую отвертку, положил ее на широкую ладонь, коснулся рукоятки двумя пальцами другой руки и, вскинув голову и молитвенно закрыв глаза, произнес:
- О "Дюрандаль"! На тебе даю страшную клятву под окнами женщины, прыгающей с теплохода. Клянусь узнать тайну трех ящичков и все такое прочее. Отныне и присно и во веки веков!