– Если бы я захотела, то проучила бы тебя и научила вежливости, несмотря на то, что ты огненный, – возразила Глориоза.
– Но это не научило бы тебя летать! – тут же парировал Дэар с чувством превосходства. – Мы умеем летать, но ты не огненный человек и не птица, летать тебе не дано!
Глориоза плавно шагнула вверх по воздуху к Дэару, так что их глаза оказались на одном уровне. Дэар опешил от столь неожиданного поступка. Его спутники тоже заволновались.
– Ещё одно неуважительное слово, и я тебя уничтожу, – предупредила Глориоза. – В конце концов, мог бы и поинтересоваться, что я умею, а что нет, или предложил бы мне свою лошадь. Ведь сам-то ты умеешь летать, не так ли?
Упрёк был вполне заслужен и попал в самую точку, этого Дэар отрицать не мог. Под взглядом Глориозы, свободно парившей в воздухе, спесь неррийца быстро исчезла. Но появилось что-то вроде беспокойства с оттенком страха.
– Прости, госпожа, – виновато пробормотал он, испытывая скорее страх, чем раскаяние.
Так как Глориоза всё же отказалась от лошади, всадники просто взлетели в небо, их скакуны одинаково хорошо и летали по воздуху, и бегали по земле. За ними последовали Глориоза и её спутники. Девушка почувствовала при этом, что Дэару не слишком понравилась идея перемещаться по воздуху, он, видимо, предпочёл бы вести гостей по земле, в густом тумане. Наверное, это было продиктовано желанием скрыть направление их пути.
Пока туман не рассеялся, все двигались не очень быстро, но после увеличили скорость. Весь день пришлось провести в воздухе, сделав за всё это время лишь небольшой привал. На закате они достигли гор. Пики вершин не были слишком высоки, но между ними находились плотные облака, как бы замершие на одном месте. Вокруг раскинулись болота, над которыми продолжал клубиться небольшой туман. Глориозу удивило то, что облака плыли очень близко к земле.
Дэар, а вслед за ним и все остальные, «нырнули» в толщу облаков. Тут видимость была ещё хуже – ни неба, ни земли невозможно, оказалось, рассмотреть в этом белом тумане. Миновав толщу облаков, процессия продолжила спускаться ниже к земле. Эн-Линавур, Юмели и Глориоза, едва не отстали от своих сопровождающих, увидев ровное ущелье, со всех сторон окружённое горами, а сверху накрытое облаками.
Здесь действительно располагалось какое-то жильё, но по земным критериям это трудно было назвать городом. Неррийцы же вообще не строили домов, а значит и не имели каких-либо поселений.
На светлой песчаной почве было множество гладких белых камней, отличавшихся изредка серебристым или желтоватым оттенками. Светлая, почти белая, растительность не казалась безжизненной или чахлой, наоборот, выглядела сочной и блестящей. Те немногие представители фауны, которые попались на глаза путникам, тоже имели очень светлую, а зачастую просто белую, окраску. Из-за облаков не проникали лучи солнца, а сейчас, во время заката, уже сгущались сумерки, но неррийцев не пугала темнота, они прекрасно освещали себе дорогу самостоятельно.
– Это и есть ваш Заоблачный Город? – спросила Глориоза, догнав Дэара.
– Да, это он, – подтвердил тот. – Но мы, в отличие от других неррийцев, называем его Юа́да-Не́рри.
– Это значит – Город Огненных Людей, – перевёл название города Глориозе Юмели.
– В моём понимании, это не очень похоже на город, – заметила девушка, несколько разочарованно глядя вниз.
В середине Юада-Нерри виднелось что-то вроде хорошо ухоженного парка с множеством небольших навесов, похожих на маленькие павильоны, беседки и галереи, построенные из полупрозрачных камней. Всё это сделано без каких-либо гвоздей или скрепляющих материалов. Тут так же находилось много источников целебной воды и гейзеров, имевших естественное происхождение, которые Глориоза сначала приняла за фонтаны. От нескольких шёл пар, что говорило о том, что вода достаточно горячая. При этом девушка поняла, что некоторые деревья и растения определённо были посажены неррийцами, а не просто хаотично росли, где придётся. Это впервые на Ниа-Нерри она заметила хоть какую-то деятельность местного населения. Среди этого поселения, где не имелось ни одного дома с мебелью, возвышалось что-то действительно большое, хрустально-белое, с куполообразной крышей. Сооружение изобиловало дверными проёмами, которые служили одновременно и окнами. В общем, зайти можно было без труда с любой стороны этого здания. Дэар назвал это чем-то, что Юмели определил на универсальном языке как дворец или что-то очень сходное с ним. И этот факт тоже удивил Глориозу.