– О, нет… – простонала несчастная индианка, схватившись за голову.
Она поняла, что что-то пошло не так. Успокаивало только одно – все пять выглядели вполне нормально, хоть и стояли неподвижно, будто ещё не осознали, что произошло. Глориоза бросилась к одному из зеркал и увидела прежнюю себя, со смуглой кожей, чёрными глазами и без искр в прядях волос. С памятью тоже было всё в порядке, осталось только не поддаться панике и разобраться с полученными результатами. Она медленно направилась к остальным девушкам, которые постепенно начали приходить в себя и ошарашенно смотрели друг на друга.
Эксперимент вроде как удался, но что делать с двойниками? Как разобраться, кто тут лишний? Глориоза была в растерянности. И ещё добавляла смущения появившаяся проблема – как определить кто из них двойник, а кто оригинал? Или это, наоборот, не проблема, а преимущество?... Нет, сейчас сложно было дать определённые ответы на все возникшие вопросы.
– С возвращением, – пытаясь привлечь к себе внимание, смущённо произнесла Глориоза, глядя на девушек и стараясь улыбнуться.
Вот только голос предательски дрогнул, а улыбка получилась неуверенной.
– Что здесь происходит? – спросила одна из Модест, оглядываясь вокруг.
– Глориоза, что мы делаем в комнате дублирования? Почему мы здесь? Что это за фокусы? – потребовала объяснений одна из Олдам, начиная испытывать беспокойство и не понимая того, что произошло.
«Ну и влипла же я! Что же теперь будет? В чём я просчиталась?» – подумала Глориоза, пытаясь сообразить, что делать дальше, пока тут не началась паника среди удвоенного состава подруг.
Кто знает, что они могут подумать и что вообще они помнили? Только её двойник стояла молча и хмуро взирала на ту, что только что провела свой первый самостоятельный эксперимент в комнате дублирования.
– Давайте обойдёмся без паники. Просто доверьтесь мне, я всё вам объясню, – поспешила сказать Глориоза. – Мы в «Мираже», мир тоже не рухнул, надеюсь, а с остальным мы точно разберёмся.
Глориоза жестом поманила девушек за собой, торопясь увести их из этого помещения. Проходя мимо неррийцев, она сделала и им знак следовать за ней. Юмели захватил кемский меч, Антира взяла вуаль Глориозы и вместе с Эн-Линавуром, продолжавшим сжимать пистолет, что дала ему Глориоза перед экспериментом, молча и бесшумно последовали за уходившими девушками.
Через несколько минут все добрались до одной из гостиных комнат. Глориоза, рассадив девушек на диваны, как могла более кратко рассказала, что случилось с того момента, как она очнулась после эксперимента, который провёл над ними Сиолм на Кеме, как она осталась одна, как искала подруг, и чем всё это обернулось. Её слушали внимательно и молча. Индианке даже показалось, что девушки не до конца ещё пришли в себя и находятся в трансе. Не было каких-то бурных эмоций, удивления или даже потока вопросов.
– Теперь вам всё известно, – закончила Глориоза, и со смущённо-виноватым видом призналась: – Вероятно, в программе эксперимента я всё же допустила ошибку. Вот только не знаю где.
– А что было до этого? – как-то неуверенно спросила одна из Модест, пытаясь что-то вспомнить.
Теперь уже Глориоза с удивлением и беспокойством взглянула на неё, а после обвела взглядом остальных.
– Нет, всё в порядке. Я вспомнила, – сказала та же Модеста и даже чуть улыбнулась.
У индианки отлегло от сердца – значит с памятью у подруг всё хорошо.
– Возможно, я понимаю лучше других то, что тебе пришлось пережить на Кеме, – осторожно произнесла двойник Глориозы. – Всё это я знаю по секундам, все твои переживания, поиски, решения. И даже больше – я знаю о тебе всё, начиная с твоего детства.
– С детства?.. Вот так сюрприз, – пробормотала Глориоза.
А действительно, что могли знать и помнить эти девушки, так похожие друг на друга? Кто они? Её подруги, или просто похожие на них люди, без воспоминаний, знаний и способностей? Всё оборачивалось не так уж безобидно. К тому же девушки уже стали проявлять хоть какие-то эмоции. Индианка постаралась присмотреться к ним, пытаясь понять, что они чувствуют. Вторая Глориоза выглядела неуверенной и смущённой, почти виноватой – точь-в-точь, как она сама сейчас. Модесты скорее проявляли удивление и любопытство, чем беспокойство. А две изобретательницы выглядели озадаченными и взволнованными, сосредоточенно рассматривая друг друга.