Леонард вместе с одним из лордов, незнакомым вампирессе, отмечал лентами арену, а Майриор Десенто, сидя на световом троне, создавал ложе для гостей. При виде него Вейни стало легче. Отпустив руку Альмейры, она подошла к любимому.
— Решил прийти?
Светящиеся доски, а может, и камни, а может, что-то, чему нет названия, сложились в скамью. Король не стал поворачиваться к Айвене. Как ей хотелось увидеть Его глаза! Под их светом она чувствовала себя умиротворенной. Ведь она — создание Короля.
— Конечно, — раздался голос, сводивший с ума с каждого, если того хотел хозяин. Сейчас он звучал по-человечески обычно. — Я не могу пропустить его унижение.
Вейни улыбнулась.
— Вдруг выиграет.
— Черта с два он выиграет! — процедил Владыка в ответ. Когда Майри в таком настроении, с ним лучше не разговаривать. Он, разумеется, имел в виду Валентайна. Айвена никак не могла понять, почему Король и бывший хайлендский принц не могут сдружиться. Неужели сложно? У нее, Вейни, не было врагов. Она поддерживала ровные дружественные отношения со всеми и боялась ссор. Даже война с Хайлендом выводила ее из равновесия: поэтому Айвена отказалась от звания Клинка, о чем ни капли не жалела. Она любила тишину и дом больше славы и почестей. Леонард и Валентайн, которым звания даже не предлагали, не понимали подобного решения. Грубые мужланы… Леди начала подниматься по уже построенной трибуне. Ей стало неспокойно, и спустя пару ступеней Вейни поняла причину — на белом дереве лежал пепел. Его могло оставить только одно существо.
— Твои волосы…
— Спасибо, — поблагодарила Айвена, заставив себя улыбнуться, и поправила косу, зацепившуюся на ожерелье. Наама призраком кружила вокруг. Существо огня не могло прикоснуться к владычице воды — к счастью. Вейни боялась находиться с Наамой в одной комнате. Кто знает, что на уме у этого подобия человека…
На поединок пришли все, кроме Леты Инколоре и Ситри Танойтиш, занятой приготовлениями к последнему нападению на Каалем-сум. Первая же, видимо, посчитала, что увеселения не для нее. Айвена была рада. Сегодняшний вечер стал отличной возможностью побыть рядом с Майри. Леди села на одну из скамей. Вдалеке Белладонна налаживала доспехи Валентайна, Леонард полировал меч оборотня. Бетельгейз стоял около отца и сестер. На нем были дивной красоты латы из голубовато-серой стали и серебристая кольчуга. На груди, разумеется, кузнецы выгравировали знак призрачной луны. Куда же без символа королевской власти? Лицо Бетельгейза спрятало забрало.
— Не помогай мне, папа, — просил Бетти, разминаясь. Римма и Альмейра крутились рядом, что-то визжа. Они явно успели помириться. «В детстве дружба так легко возвращается», — подумала Айвена с горькой улыбкой. Взрослые не могли похвастаться таким качеством.
Наама опустилась рядом с Вейни внезапно, едва не подпалив последней юбку. На вампирессе было простое платье цвета фуксии, туфельки из белого атласа. В заплетенные волосы она поместила лиловый цветок. Майри ненавидел, когда она их распускала. Говорил, что «это гнездо» напоминает ему о неприятном человеке из детства. Айвена не знала, о ком он говорил. Вампиресса, как все, знала немного о прошлом Короля Синааны. О нем знал мало даже собственный сын.
— Решила посмотреть? — дрожащим голосом обратилась к Нааме Вейни. — Я думала, ты сейчас в Лорлине или Вэйле, как Ситри.
— Нет, — Наама всегда отвечала коротко, будто ее расплавленных мозгов не хватало на сложные фразы. Сколько прошло лет — а Айвена продолжала ее бояться, хотя виду не показывала. Даже сейчас она улыбалась, смотря куда-то в пространство у жуткого лица демона. Айвена страшилась огня, помня об адских муках, и не могла сдержать волнения, видя их главное воплощение.
— О, а я бы не отказалась, — Вейни непринужденно рассмеялась. Заметив, что Бетельгейз собирается выйти на огороженную арену, она крикнула: — Удачи, Бетти!
Римма и Альмейра выбрали скамью ниже них, рядом с девочками сел Леонард. Белладонна, прекрасная мраморная статуя, чуждая открытой Вейни, стояла у самой ограды, сложив руки на груди. Вейни даже не знала, за кого та болеет. Валентайн был супругом Белладонны, Бетельгейз — учеником. Молчаливая Донна редко показывала эмоции, а их увлечения никогда не пересекались. Вейни не понимала ценности армии, чести, благородства и доблести. Ей был ближе домашний очаг, дети, заботы и любовь. Если бы не девочки и Бетти, Айвена не пошла бы на поединок.
Айвена выбросила из головы все непрошеные мысли, когда Майри сел рядом. Вампиресса мгновенно положила голову ему на плечо. Остальные следили за начавшимся боем. Валентайн и Бетельгейз, держа в руках мечи и щиты, ходили по кругу в ожидании времени для первого удара. Для Айвены войны и драки не представляли никакого интереса. Целью ее жалкой жизни давно стало только одно. Вейни печально посмотрела на профиль Майриора и сжала его руку. Майри не стал вырываться.
— Ты совсем про меня забыл, — вполголоса сказала она, разглядывая дивные кольца — маленькие миры. Частицы каждого из них жили в Мосант в виде Хрустального мыса, солнца над Хайлендом или склонности к переменам.
— Наама, залив Теней, — коротко приказал Майриор, и Огненный клинок сразу исчезла. Будто камень с души Айвены. — Я не забыл. Я занят.
— Чем? — с болью в голосе спросила Вейни. Она знала чем. Альмейра внизу громко взвизгнула, когда меч Валентайна просвистел около лица Бетельгейза. Бетти чудом успел отскочить.
— Созиданием, — ответил Майри, чуть повернувшись к ней. Вейни буквально растаяла под взглядом любимых голубых глаз. Говорят, небо на светлой стороне мира того же цвета… — Ты опять ревнуешь?
Вейни тихо вздохнула, крепче сжимая ладонь Короля. Все живое для ее Господина — открытая книга. От Майри не скрыть ни одной мысли. Да и зачем? Он Бог. Она считала Майриора таковым, невзирая на все слухи. Идеальным, неземным, добрым. Он не мог быть другим. Вся внешность ее ангела пела об этом.
— После того, как появилась Лета, ты совсем не обращаешь на меня внимания, — жалобно сказала Айвена. На арене Валентайн сделал очередной выпад, едва не попав Бетельгейзу в руку. Лорд-оборотень буквально загонял наследника престола. Бетти не мог нанести ни одного удара.
— Глупости, — прошептал Майри в ответ, наклоняясь к ее губам. Айвена, будучи ростом в полтора метра, чувствовала себя малышкой в его руках. Рядом с Валентайном и Леонардом — вовсе карликом. Рука Короля обхватила талию Вейни, прижимая к себе. Как она могла подумать, что Майри забыл о ней? Как такое вообще пришло в ее голову? Глупая! Их губы соприкоснулись. Тепло. Спокойно. Как воссоединение со светом. Вейни словно купалась в лучах солнца Мосант, которого никогда не видела. Она таяла. Вампирские клыки сами выступили вперед.
Вейни ощутила, как кинжал Майриора снова ворвался ей прямо в сердце, оставляя вечные шрамы. Снова тот дивный свет его глаз. Снова белая комната. Снова рай, полный боли. Вейни прокусила нежную кожу губ, добираясь до серебристой крови. Как сладко… Ни в чьих руках, кроме его, она не чувствовала себя в большей безопасности. Ангельское тепло и свет окружали Вейни. То был рай, которым она грезила с отрочества. Рай.
Римма и Альмейра дружно взвизгнули; Майри отстранился. На краю арены стоял на коленях Бетельгейз, к его шее был приставлен меч. Сорвав с головы шлем, Валентайн Аустен с победоносной улыбкой смотрел на собравшихся. Радовались за него лишь двое, хотя и с горечью. Майри в бешенстве выдохнул; Римма повернулась к ним, нахмурив белесые брови. Вейни торопливо скинула руку Майри со своей талии. Незачем детям знать, что он изменяет их матерям с ней.
— Папа, почему он проиграл? — возмущенно крикнула Римма. — Ты что, ничего сделать не мог?