Они выбрали датой середину осени, но оба настолько не понимали «правила», что народ Оссатуры явно ждал свадьбы сильнее молодоженов.
Потребовалось два часа, чтобы спуститься к ущелью второго притока Стикса, по которому проходила граница двух синнэ — Оссатуры и Гифтгарда. Деревья радовали глаз нежно-сиреневыми соцветиями, на фоне серых склонов гор они смотрелись особенно дивно. Вдали шелестел лес, играющий с дождем. Тропические ливни — частое явление в Оссатуре. Их приносил ветер с юга, многочисленных островов королевства и формально нейтральных архипелагов. За ближайшей грядой прятался первый город, принадлежащий им — Абэнорд. Отчетливо пахло дымом.
Тяжело было поверить, что совсем рядом, за каким-то проливом, голодали дети и искали матерей.
— Здесь очень тихо, — попытался прошептать Валентайн, но голос все равно отразился от скал рычащим эхом. Он пристыженно согнулся.
— Так выглядит мир, каким он должен быть, — заметила Белладонна. — Шумные рынки, веселящиеся дети, девственная природа за крепостными стенами. Симбиоз с природой. Низкие домики с печной трубой. Люди работают, живут по-настоящему, любят каждый день. Я вижу это по воспоминаниям, — сказала она в ответ на недоуменный взгляд. — Синнэ Оссатура всегда была такой. Война не коснулась ее ни разу. Хотя я помню, что ты старался коснуться, — мягко пожурила Донна.
— Я… я ничего не знал. Не имел понятия, что происходит на самом деле.
— Никто не знает. Мы видим только малую часть событий. Те, кто видят все, называют себя богами — поэтому они судят нас, будучи беспристрастными и бесчеловечно объективными. Разумеется, я говорю о настоящих богах, — Донна улыбнулась. Валентайн подумал, что ослышался (в самом деле, неужели самый любимый Клинок Короля мог открыто обличать создателя?), но прежде, чем он осмелился задать уточняющий вопрос, послышался оклик. Они обернулись. К ним спускался всадник на коне, за его спиной развевался герб: восходящая луна меж двух острых зубцов гор.
— Как же я могла забыть, — раздосадованно сказала Донна, во что с трудом верилось — забыть? Едва ли она была способна на такое. Слепой и глухой ко всем, кроме себя, Валентайн решил, что она специально составила ему компанию.
— Долг зовет?
— Нет, посыльный из Абэнорда, — она непривычно тепло улыбнулась: — Не отдохнем вместе. До вечера.
На щеку Валентайна упал поцелуй. От неожиданности полуночный рыцарь никак не успел среагировать и только проводил уходящую Донну взглядом. Она шагала четко и быстро, как настоящий воин. Валентайн задумчиво потер щеку — колючая и небритая, как всегда.
— Черт, — выговорил он полюбившееся во Вселенной ругательство.
Какой-то жалкий поцелуй! А Валентайн уже не знал, куда себя деть. К счастью, знал, к кому. От Абэнорда шла дорога в Гифтгард, резиденцию Ситри Танойтиш. Она будет рада ему даже с недельной щетиной, особенно после долгой ссоры. С Ситри было легко. Ни извинений, ни подарков, ни обещаний не требовалось, только решительность и пустая комната. Действия. Долгие объяснения она не переносила. Никаких разговоров по душам, в которых он не разбирался! Попытки рассуждать четко и разумно, как Донна, никогда не приводили к успеху. С Ситри Танойтиш можно было оставаться собой, не костенеть изнутри, заглушая малейшие всплески эмоций.
Определившись с целью, Валентайн спрыгнул на самое дно ущелья, где плескался горный поток, и направился к его истокам. Тем самым он сократил путь по меньшей мере на час, отдав взамен секундную боль в костях. Можно было бы сразу перенестись в Гифтгард, но Валентайн соскучился по картинам новой родины. Да, были схожие пейзажи в Хайленде, но здесь они очаровывали нетронутостью и изяществом, сочетанием цветов. Очаровывали, вдохновляли, просили оберегать.
Жители королевства кланялись Валентайну, стоило ему пройти мимо. Уважение — изгнанный принц жаждал его всю жизнь. Он бился за империю на протяжение веков и не получил ничего волей Михаэля, Мару и Астреи. Только Синаана подарила долгожданное успокоение. Валентайн защищал свой народ и любимую женщину, Донну — был ли он когда-нибудь счастлив столь сильно? Вдыхая морской воздух с нотками хвойного леса, понимал, что нет.
Валентайн, переговорив со стражей на границе Гифгарда, узнал, что Стальной клинок занималась любимым делом — пытками. «Мучилище» располагалось за пределами города, в бывших копях. Они давно опустели, и в них обустроили темницы, за которыми вызвалась следить Ситри. «У каждого свое хобби», — важно заявляла она в ответ на все упреки.
Ступени крошились под тяжестью сапог — Валентайн не замечал этого. Ноги несли его вниз, ступень за ступенью. Обитель разгоряченного железа. В детстве малышка Ситри, гуляя по подвалам Анлоса, любила играть с тюремными цепями. А Сёршу, ее мать, грезила, что дочь станет судией Света. Не всем мечтам суждено сбыться. Сёршу стала десницей Хайленда, а Ситри — Стальным клинком Синааны.
Бесчисленные клетки висели в ущелье, заполненные потерявшими разум. Кто-то с ненавистью во взгляде смотрел на изгнанного принца империи, кто-то провожал с тоской, а кто-то просто лежал, не в силах подняться. Ситри выпивала по нескольку тел в день, высушивая их до дна. После она, издеваясь, занималась своим любимым делом: мучила пленников. Сила металла, дарованная Королем, позволяла ей делать это с легкостью. Бесчеловечность у вампирессы впиталась в кровь. Выходцы пустынь отличались своеобразным, жестоким взглядом на жизнь. «Выживает сильнейший», — таково было кредо Ситри, унаследованное от матери. Сёршу, будучи когда-то палачом в этом самом ущелье, сжигала жертв быстро, не успевая даже причинить боли. Нынешним пленникам повезло меньше. Ситри знала толк в пытках, и Валентайн первое время помогал ей в них, выбивая стоны и крики из уст пойманных жителей империи. Потом месть, злость и ярость, псами грызущие его, утихли под ласковыми речами Белладонны.
— Почему я стал именно таким? — неожиданно для себя самого вслух спросил Валентайн.
Голос эхом отразился от стен ущелья. Хозяйка ада баловалась на нижних этажах; на верхних висели только преступники в раскаленных клетках — преступники и Света, и Тьмы. Майриор Десенто не делал различий между «своими» и «чужими», считая «своими» абсолютно всех.
Майриор.
Губы Валентайна скривились, стоило имени прозвучать у него в голове. Было ли что-то более гадкое в этом мире?
А тропа все несла и несла его вниз, вглубь, в самое пекло. Он старался не смотреть по сторонам. Его не волновали пленники, но все же одного из них он боялся. Этаж, на котором находился этот предатель, Валентайн предпочел пропустить телепортацией. Рыцарь оказался практически в самом низу и подошел к парапету, ища взглядом Ситри. Танойтиш как раз сбрасывала очередную опустевшую оболочку в пропасть, ведущую в бездну. Валентайн, не выдержав, улыбнулся. Он снова использовал переход в пространстве и в следующую секунду уже приподнимал Ситри, держа ее за талию. Великий Стальной клинок визжала и ругалась.
— Тьмы ради, если бы я тебя проткнула? — уже чуть успокоившись, крикнула Ситри. Бить Валентайна по рукам она перестала. — Поставь меня на место, остолоп!
— Если бы проткнула — зажило бы. На какое место тебя поставить, на свое любимое?
Ситри покраснела и пнула его каблуком по колену. С равным успехом муравей мог укусить дракона.
— На землю! И перестань ко мне лезть!
Валентайн давным-давно догадался, что под сопротивление замаскировано желание примириться. Она могла чихвостить его последними словами, но если бы он принял их за правду и ушел, то ссора растянулась бы на пару месяцев или годов. Ей просто нравилась драма. Женщины…
Валентайн, хмыкнув, опустился вместе с Ситри на землю, к которой немедленно прижал, упав всем весом. Теперь Ситри не могла двигаться при всем желании.
— Зачем ты пришел? — с горящими глазами спросила она. — Кинул меня, свинья. Я себе сломала все кости, даже череп проломила, а ты оставил меня в океане. Теперь лезешь. Такой наглый.
Валентайн задумчиво провел пальцем по ее окровавленным губам.
— А, знаю. Любимая Донна раздразнила и не дала снова. Конечно, к кому еще идти. Только ко мне.
Это было что-то новое. Валентайн озадаченно отстранился. Ситри смотрела него, подняв подбородок и полуприкрыв глаза короткими густыми ресницами. И не была она красавицей, так почему к зеленовласой чертовке притягивало, как магнитом?