«Могу ли я вам помочь, сэр?»
«Миссис Брэнсби?»
«Да», — сказала она после обдуманной паузы.
«Меня зовут детектив-инспектор Колбек», — объяснил он, показывая свое удостоверение. «Могу ли я поговорить с вами?»
Раздался сигнал тревоги. «Почему? Что-то случилось с моим мужем? Я ждала его возвращения раньше».
«Возможно, я мог бы войти, миссис Брэнсби», — тихо сказал он. «Это не то, что мы должны обсуждать у вас на пороге».
Она кивнула и отошла, чтобы впустить его. Сняв цилиндр, он шагнул в небольшой коридор и подождал, пока она не закрыла за ними дверь. Луиза Брэнсби провела его в переднюю комнату, которая была обставлена лучше, чем он ожидал. Зажженная масляная лампа заливала ее теплым светом. Над каминной полкой висела картина Девы Марии. На противоположной стене висело распятие. Ковер приобрел новое ощущение.
«Почему бы вам не присесть?» — предложил он.
«Как скажете, инспектор».
«Есть ли в доме еще кто-нибудь?»
«Нет», — сказала она, опускаясь в кресло. «Джейк и я живем здесь одни. У нашего сына теперь есть свой дом».
«Хотите ли вы позвонить другу или соседу?»
'Почему?'
«Вам может понадобиться компания, миссис Брэнсби».
«Ни от кого здесь», — резко сказала она. «У нас нет друзей в Хокстоне». Она глубоко вздохнула и взяла себя в руки. «Я готова, инспектор. Расскажите мне, что привело вас сюда».
Луиза Брэнсби была полной женщиной в синем платье, которое носили слишком часто. У нее были вьющиеся каштановые волосы и овальное лицо, обезображенное хмурым взглядом. Колбек чувствовал в ней тихую жесткость, которая немного облегчила бы его задачу. Что бы она ни делала, Луиза Брэнсби, похоже, вряд ли впадет в истерику или просто потеряет сознание.
«Боюсь, у меня для вас плохие новости», — начал он.
«Это опять не сердце, да?» — обеспокоенно спросила она. «Врач предупредил его, чтобы он не слишком волновался, но Джейк просто обязан был пойти на этот бой. Он любил бокс. Он доставлял ему столько удовольствия. Он бы пошел куда угодно, чтобы посмотреть его». Она наклонилась вперед. «Он что, заболел?»
«Это еще хуже», — сказал Колбек, садясь на стул с прямой спинкой рядом с ней. «Ваш муж умер». Когда она на мгновение содрогнулась, он сочувственно положил руку ей на плечо. «Мне так жаль, миссис Брэнсби. Мне не нравится быть носителем столь печальных новостей».
Она прикусила губу. «Рано или поздно это должно было случиться», — сказала она, вытирая слезу рукой. «Я знала это. Джейк так себя загонит. И я боялась, что все это закончится, как только мы приедем сюда. Переезд в Хокстон был большой ошибкой».
«Как долго вы находитесь в доме?»
«Пару месяцев».
«Где ты был раньше?»
«Клеркенуэлл».
«Зачем ты сюда пришел?»
«Это личное, сэр», — уклончиво ответила она. «Полагаю, это уже не имеет значения. Если мой муж умер, я смогу уйти отсюда». Она прижала руки к груди. «Если бы только Джейк послушал этого доктора! Ему сказали не волноваться». Она прочла взгляд Колбека и напряглась. «Есть что-то, о чем вы мне не рассказали, не так ли?» — осторожно спросила она. «В конце концов, это было не его сердце».
«Нет, миссис Брэнсби», — мягко сказал он. «Боюсь, скрыть правду невозможно. Вашего мужа убили сегодня днем».
«Убита?» — выдохнула она. «Произошёл несчастный случай?»
«К сожалению, нет. Сегодня около полудня мистер Брэнсби был убит в экскурсионном поезде».
«Святая Мария!» — воскликнула она.
Она посмотрела на изображение Девы Марии, перекрестилась, затем поднесла обе руки к лицу. Луиза Брэнсби была слишком ошеломлена, чтобы что-либо сказать. Потерявшись в своем собственном мире, ей потребовалось несколько минут, чтобы восстановить самообладание. Колбек ждал рядом с ней, готовый оказать физическую поддержку, если понадобится, радуясь, что она не разрыдалась и не завыла от боли, как это делали другие женщины в подобных обстоятельствах. Сообщение новостей о трагедии жене было обязанностью, которая не раз выпадала на его долю в Хокстоне, и это всегда было неприятным занятием.