Только вот история с часами на этом не закончилась. Было у неё продолжение, правда, немного позже, зимой.
Шли мы как-то со стороны шахты к себе во двор. Свернули в проулок между торцевой стороной дома и сараями. По дороге, как все мальчишки, поднимал я всякую ерунду и рассматривал. Вообще-то искал целую бутылочную пробку. Да только попадались резанные спиралью, а чаще всего вообще обрезанные под корешок. И вот поднял я одну такую пробку, посмотрел, обледенелая, резанная, жёлтого цвета, какая-то блёклая, ну, и зашвырнул в сугроб. Следом шёл Валерка, сосед из дома, кажется, № 14, не поленился, полез в снег и выкопал выброшенную мной вещичку.
— Смотри! — Говорит. — Что ты выкинул. Теперь это моё.
Я не понял, чего это он мне опять резаную пробку показывает. Говорю:
— Дай-ка сюда, посмотрю. Вроде она резанная?!
— Да ты посмотри! — Орёт он. — Какая это тебе пробка?!
Взял я у него нечто отдалённо похожее на бутылочную пробку, потёр крышечку сверху и ахнул! Это оказались часы «Ракета» со светящимся циферблатом и такими же светящимися стрелками, с календарём и с секундной стрелочкой в отдельном окошечке!!! Позже, выяснилось, что часы были золотые. А тогда я просто обалдел от такой находки, сунул её за пазуху и домой скорей, чтоб Валерка не передумал и не отобрал. Но споткнулся обо что-то, упал. Валерка возьми да выдерни эту штуку из-под меня. Гляжу, а это солдатский ремень! Кожаный! С самой настоящей бляхой, с выпуклой звездой в центре!!!
— Отдай! — Кричу. — Моё!
А Валерка махает ремнём, и лыбится.
— Не отдам! Моё. Тебе часов хватит. А хочешь, то давай меняться.
— Нет! — Кричу я, от обиды аж слёзы выступили. — Отдай! Моё! Я же нашёл!
— Нет, — возражает Валерка, — я вернул тебе часы, хоть ты их и выкинул. А ремень мой, я первый взял его.
Тут вмешался мой сосед по коммуналке Павлик Смирнов. Он на год младше меня, но покрепче был. Правда, против Валерки выглядел хиляком, но был забиякой и задирой. Подраться любил, только не любил быть битым. И сейчас он не за меня заступился, а себе ремень отобрать хотел.
— Отдай, — говорит, — не то морду набью.
Разумеется, Валерка уступать не стал. Начали они драться, я же не решился, вдруг потеряю часы?! Тут Тётя Рая появилась, и давай Павлику уши крутить!.. Ну, а ушлый Валерка на ноги, и тикать. Только мы его и видели. Ремня же этого солдатского он никогда не выносил на улицу, чтоб не отобрали.
Цветы и цветники
— Мы сначала жили на бульваре Пищевиков, дом 2. У нас был самый красивый двор во всей Воркуте. Я не шучу!!! Асфальтовые дорожки, симметричные круглые клумбы, кусты. Всё лето цветы, всё очень ухоженное. Просто Версаль какой-то!!!
Мы жили в бараке. Но я об этом ничуть не жалею. Хотя понимаю родителей, которым хотелось жить в нормальных условиях. Однажды наша соседка Света, дочка тёти Тамары, предложила нам устроить цветочную клумбу. Пошли мы в тундру и выкопали там какой-то цветок. Огромная жёлтая чаша, очень похожа на солнышко, структура стебля очень смахивала на мухомор, но за давностью лет не берусь утверждать, что так оно и было. Называли мы такие цветы между собой «Солнышком». Кроме этого странного цветка выкопали ещё и несколько наших северных ромашек. Кстати, позже, где только не приходилось бывать, никогда не видел таких громадных ромашек, как у нас на севере. Принесли мы всё это добро вместе с кусками земли, устроили на выступе под окнами у тёти Тамары, и принялись поливать каждый день. Но, увы. Цветок засох, другие же цветы так и не появились. Больше мы никогда не пытались создавать цветников у дома.
— Вспомнилась весна!.. Как бегут ручьи вдоль нашей Яновского, вниз за «Лакомку»… Даже не ручьи, а целые реки! Как при малейшем потеплении, скажем +5, Мы шли из школы без шапок и куртки нараспашку…
— А ещё осенью букеты из карликовых берёзок и ивы собирали, и эти букеты всю зиму стояли.
Цветы помню другие. Почти в каждом жилом помещении были цветы. Разные. Где огромные китайские розы с громадными фиолетовыми полураспустившимися бутонами. Где огоньки, сплошь усеянные мелкими огоньками очень ярких цветочков. В нашей маленькой комнатушке держать цветы просто негде было. Хотя мама пыталась разводить их на узеньком подоконнике. А как-то летом послала нас с отцом за удобрением в город. Чего мы там делали, я не помню. Запомнилось лишь, как мы ходили по каким-то вонючим закоулкам, какая-то тётка с черпаком набирала из каких-то чанов бурую, вонючую жидкость и наливала её в целлофановый кулёк в отцовских руках. Как батя, выйдя оттуда, сильно ругался, вылил эту дрянь, и долго-долго отмывал кулёк под краном на какой-то улице.