– Здрасьте, Лидия Валерьевна! – сказал один из драчунов, приглаживая взъерошенные волосы.
– Здравствуйте! – поздоровался и другой, поправляя сбившуюся одежду.
– Яша, иди умойся, – сказала Лидия, не рискуя отправлять к умывальнику сразу обоих участников происшествия.
Остальные, вежливо поздоровавшись с директором, пошли в класс, вспомнив, что звонок уже был. Точнее, кто-то с неестественным удивлением провозгласил:
– А что, звонок разве уже был? – и все согласились, что почему-то звонка не услышали.
«Юмористы», – покачала головой завуч и обратилась к Лидии с вежливым вроде вопросом, в котором все равно прорывалось что-то ехидное:
– Поделитесь секретом, Лидия Валерьевна, почему вас эти хулиганы слушаются. Слово такое волшебное знаете?
Лидия пожала плечами, сделала вид, что ехидства не заметила, ответила серьезно:
– Не знаю я никаких волшебных слов. Просто я их люблю.
– Вот этих?! – искренне поразилась Анна Семеновна. В ее голосе явно слышалось презрение.
– Всех. Эти тоже неплохие мальчишки. Растут без отцов, матерям не до них. Я думаю, что если дети ведут себя неправильно, то в этом виноваты только взрослые. Значит, чему-то не научили.
Анна Семеновна неодобрительно покачала головой. Подошел умывшийся Яша, застенчиво улыбнулся Лидии – ну, прямо ангелочек! – она улыбнулась в ответ.
Завуч, которая стояла на пороге кабинета, нахмурившись, пропустила его и высказала Лидии свое соображение:
– Вы, Лидия Валерьевна, наверное, тоже без родителей росли? Поэтому всех хулиганов защищаете? – и не дождавшись ответа, грозно крикнула, заглядывая в класс: – Шаповалов, на место! На место, кому сказала!
Анна Семеновна вошла в кабинет, закрыла за собой дверь.
Лидия отошла к окну, задумчиво глядя на снежный пейзаж.
«Без родителей?».
Вспомнила, как они стояли тогда, мама и папа, нарядные и недовольные, в тот день, когда она получила диплом, в тот день, когда она и Олег уехали от них на ее красной иномарке, которой суждено было разбиться, упав с высокого обрыва в реку.
А ведь в автобиографии она написала, что воспитывалась в детдоме. Анна Семеновна, скорее всего, прочитала и решила ее поддеть. Лидия сразу и не поняла. Добрая, добрая Анна Семеновна.
«Есть у меня родители. Суровый отец и вечно недовольная мама. Они всегда звали меня Лидией, даже когда я была совсем маленькой, и хотели убить человека, которого я полюбила».
А теперь, когда она вся такая взрослая и серьезная – директор школы! – ученики называют ее Лидочкой.
Москва, родители, огромный дом, ее роскошная комната-апартаменты-берлога-клетка-тюрьма – все в прошлом.
Она в заснеженной Сибири, с любимым человеком и – надо же! – директор школы. Прошел почти год со дня их побега, а до сих пор не верится, что все это – реальность.
Олегу, похоже, тоже не слишком верилось, что все всерьез. Иногда она читала в его настороженном взгляде: «Не жалеешь? Не передумаешь? Не уедешь?»
Отвечала взглядом, полным любви и восхищения: разве можно уехать от тебя – такого любящего, заботливого, золотого?
Чувствуя его любовь и поддержку, ничего и никого не боялась и храбро вступала в ежедневный бой во врученной – или навязанной? – ей школе.
21. Олег. Новая жизнь
За день до запланированной аварии и их отъезда Михаил приехал к нему, сунул пачку денег со словами:
– На первое время должно хватить.
– Спасибо, Миш.
– Ты уверен, что тебе все это надо? Сейчас еще можешь отказаться, потом будет поздно. Если вас найдут, тебе конец.
– Ничего, все нормально. Бывало гораздо хуже.
Михаил усмехнулся:
– Вот они, слова счастливого влюбленного.
Олег слегка улыбнулся, промолчал.
– Ты уверен, что она этого стоит? Капризная, избалованная. Она же не выдержит. Сбежит от тебя через неделю, если не раньше.
«Ну, ты оптимист, Мишка», – подумал Олег, но вслух этого, конечно, не сказал. Сам он опасался, что Лидия сбежит еще на вокзале, увидев конечный пункт на табличке вагона. Если Михаил узнает об этих его сомнениях, то помогать не станет. А без его помощи шансов на успех будет значительно меньше. Если они вообще останутся.