«Понимаю, правда дороже. А ведь в ее глазах я тоже – преступница. Потому что покрываю преступников. Она же не знает, что это меня закрыли, меня выручали, что Артур пилил дверь. А его отец не при чем и, может, до сих пор не в курсе. Но если и в курсе, то узнал уже после того, как родители меня забрали. Оле ничего это неизвестно, она думает, что Туманов – злодей...»
– Оля, извини меня, я сразу не поняла, что ты хотела заступиться за ту девушку, предостеречь других, чтобы не попались в ловушку...
– Да плевать мне на ту дуру и на остальных тоже! – взорвалась Оля.
– Тогда зачем? – растерялась Вера. Снова ошиблась! Как же трудно понять другого человека!
Но Оля заговорила совсем непонятно. С горящими от ненависти глазами бросала невнятные фразы:
– Почему все так? Кому-то все, кому-то ничего? Я тоже так хочу! В богатом доме! В красивом кабинете! Чтобы секретарша улыбалась, а не таращилась, как на... – не договорив, она резко развернулась и ушла.
Вера недоуменно смотрела ей вслед: куда она? Пары еще не закончились.
А вообще-то, пусть идет! Она ее чуть ли не подругой считала, а она... Совершенно хладнокровно собиралась поближе познакомиться с Артуром! И даже не стеснялась этого! Втайне сдала другую версию статьи, но не с благородной целью обнародовать правду, а из стремления к признанию, успеху. Но стремиться к успеху – разве плохо?
А Занорский? Почему ввязался в эту историю? Еще и пострадал, наверное. В университете его не видно. Что его заставило? Жажда справедливости или...
Зазвонил сотовый, определился номер: Артур.
Вера сразу спросила:
– Скажи, почему на людях нет табличек, кто хороший, кто плохой? Чтобы сразу было видно? А еще, если кто-то совершил хороший поступок, загорается зеленая лампочка, плохой поступок – красная. А то я совсем запуталась!
– Да, было бы неплохо, – согласился Артур.
Вера обрадовалась, что он ее понял, не стал задавать вопросов. Но, может, еще потом спросит? Через полгода?
– Мне тоже хотелось бы знать, какой я поступок совершил, хороший или плохой. Утром съездил, показал фотку охраннику. Он сказал, что видел похожую девушку, крутилась возле дома.
– Спасибо! Это очень ценная информация! А самое ценное в том, что ты ради меня все-таки туда поехал.
– Да, в шесть утра. Пока все спят. Подумал, что охранник не рискнет будить.
– Это хороший поступок, – улыбнулась Вера.
– Мама и бабушка с этим не согласились бы.
Точно. В этом и проблема: что хорошо для одного, плохо для другого.
* * *
Через неделю Туманов сам позвонил Вере и пригласил в офис компании. Она поехала, предполагая трудный разговор, даже допрос с пристрастием. Волновалась. Говорить Артуру или нет? Но его отец, наверное, не станет запирать ее в подвале?
Денис Александрович лично встретил ее у входа и провел к себе в кабинет. Снова секретарша нервно на нее поглядывала, не одобряя повышенного интереса к персоне студентки.
Туманов снова распорядился принести кофе. Вера напряженно ждала начала разговора, приготовилась оправдываться, объяснять, убеждать.
– Вера, вы мне нравитесь, – сказал Денис Александрович без предисловий.
Она тут же забыла все заготовленные слова в свою защиту и в замешательстве посмотрела на него.
– Вы умная, целеустремленная, ответственная, самостоятельная, – продолжал Туманов. – С привлекательной внешностью. Такие сотрудники на вес золота. Предлагаю вам пройти небольшую практику в нашей компании.
Вера выдохнула. Мысленно отругала себя за неправильные мысли и только потом до нее дошло, что ей предлагают работу в фирме.
– Но я же учусь, – возразила она.
– Пожалуйста. Речь не идет о том, чтобы вы работали с утра до вечера. Несколько часов в неделю. Ознакомитесь. Вникнете. Мне показалось, что вам это интересно. Или нет?
– Интересно, – кивнула она. – Но не знаю. У меня такое ощущение, что я предаю Артура. И родителей.
– При чем тут Артур? Его не интересует работа в нашей компании. Вот если бы я предложил вам возглавить экскурсионное бюро, тогда, может быть. И то с натяжкой. А что касается ваших родителей... Разве они не хотят, чтобы вы стали хорошим специалистом? Вы будете разбираться в бизнесе, сможете писать грамотные статьи. Или вам больше нравится гоняться за жареными фактами, за скандалами?