Через полчаса, все в кабине почувствовали легкий толчок сближения с Зарей. Стоя в скафандрах в стыковочном модуле корабля, все ждали, когда шлюзы откроются и можно будет войти внутрь станции. Бортовая система подтвердила герметичность соединения и начала выравнивать давление. Еще через несколько секунд, со звуком шипения и легкого сквозняка приоткрылся люк стыковочного шлюза, теперь можно было входить внутрь.
Держа в руках оружие, в полном военном снаряжении, и с гранатами наперевес в целях безопасности, три космонавта медленно влетели в транспортный тоннель Зари.
Внутри было темно и холодно. Стены, пол и потолок покрылись тонким слоем замерзшего конденсата. Освещая проход, свет отражался от стен, и все помещение заиграло причудливыми бликами и тенями. Это могло вызвать восторг, словно ледяное подземелье, внутренне пространство станции напоминало пещеру из сказки, но все внешние великолепие и загадочность, было обманом. Обстановка внутри была смертельна опасна, а холод и леденящая душу, темная неизвестность впереди, только добавляла чувства тревоги и опасности.
− Вести себя аккуратно, действуем плавно, смотрим по сторонам. – Обратился капитан к своим подчиненным, летя в невесомости, продолжая освещать себе путь.
− Нужно добраться до реактора и попробовать его включить. – Ответил капитану пилот корабля.
− Да, эта задача в приоритете. Никуда не расходимся, держимся вместе, мы до сих пор не знаем, что здесь произошло.
− Странно, почему корпорация не знает, что случилось с их станцией, они должны были знать первые о происходящем.
− Я тоже об этом задумался, − ответил связист, − Они абсолютно не удивились нашему сообщению, и как-то, совсем уж, без эмоционально озвучили нам приказ.
− Теперь будете знать, на кого мы работаем, − ехидно произнес капитан, слушая своих подчиненных.
− О чем это вы, − спросил связист у капитана.
− Я думаю, все они знают, просто нам говорить не хотят. – Прокомментировал пилот.
Капитан тут же махнул рукой в сторону говорящего сотрудника, потом приложил палец к стеклу скафандра в районе рта, и молча продолжил движение дальше. Коллеги, глубоко вздохнули и переглянулись.
Через десять минут полета в невесомости по коридорам центрального шара Зари, экипаж добрался до реакторной установки. Здесь стало значительно теплее, индивидуальная система жизнеобеспечения отключила обогрев скафандров, а окружающие помещения уже не имели на стенах замершую корку прозрачного льда. Здесь не было не только инея на стенах, а даже воды.
Экипаж влетел в зал управления реактором. Введя на приборной панели определенные протоколы и активировав автоматическую систему запуска энергоустановки, информационное табло резко ожило и, выдало ошибку, сопровождая свое сообщение, красным дисплеем опасности и сигналом тревоги.
− Что за черт? – Не ожидая настолько громкой сирены, выкрикнул капитан. – Выключи ее немедленно, − снова скомандовал он, недовольно глядя на связиста.
Второй сотрудник подошел к приборной панели и прочитал высветившееся на экране сообщение. – Капитан, − обратился пилот, прочитав текст, в красной рамке дисплея, − реактор не запускается, потому что не на что расходовать электричество. Силовые кабели разъединены, и именно поэтому автоматическая система отключила источник питания.
− Что же тут такого случилось? – Спросил капитан, осматривая приборную панель.
− Я не знаю. – Ответил связист и, нажав несколько кнопок на панели, отменил протокол запуска энергоустановки.
Пока капитан и пилот корабля находились в комнате управления, связист направился в зал самого реактора. Он хотел проверить его состоянием и посмотреть все ли там в порядке. Пролетев несколько десятков метров по центральному тоннелю Зари, который совпадал с осью вращения станции, он оказался в коридоре, ведущему в реакторный зал. Он завернул за угол, и хотел было уже ускориться, как вдруг, освещая проход, обнаружил перед собой, парящую в невесомости, беременную женщину.