Она подождала еще некоторое время и, не услышав более ничего, под непрекращающийся смешок в каюте начала слегка выходить из себя. Шейна неспешно повернулась в пол-оборота и, подперев подбородок правой рукой, уставилась на него.
— С чем ты согласен? — спросила она, буравя его глазами.
Тот слегка поежился, ощущая на себе колкий взгляд самоуверенной женщины. Его глаза в непонимании бегали по комнате в поисках поддержки.
— С тем, что это простой вопрос, мэм — так же спокойно ответил тот.
Новая волна смеха прокатилась по кают-компании. Шейна просто откинула голову на спинку и глубоко вздохнула. «Ну, Шен, ты попала. Весь экипаж или подлецы или дебилы. Только вернусь в Аламах, Айзеку покажу такую форму жизни, век не забудет!»
— Внимание! Капитан на мостике! — неожиданно четко произнес Эреми и встал с места.
Натан, Романо и Шенон последовали его примеру. И только Шейна с нескрываемым удовольствием осталась сидеть на своем кресле, окидывая всех снисходительным взглядом. В каюту, тем временем, вошел уже немолодой с сединой на висках офицер Звездного Патруля с особенными знаками различия и, посмотрев вокруг, представился:
— Льюис Таф, капитан корабля «Откровение». Вольно всем.
Первым тут же к нему обратился Романо, зная, что тот нужен Шейне, но решив не уступать:
— Кэп, в чем задержка вылета? Мы ждем кого-то еще?
Сказав это он покосился на Шейну.
— Да. Есть такое дело. Наша доблестная спецура опаздывает — спокойно, чуть вздохнув, ответил тот, окидывая взглядом всех присутствующих.
Он задержался на Шейне, пытаясь, видимо, для себя что-то решить или понять. Та, наконец, встала с места и сказала:
— Шейна Стил, хронограф миссии от ГЛТ корпорации, капитан. Разрешите…
— Ах, да… Хронограф… Вас добавили в список за 4 часа до старта. Обычно такие вещи согласовывают со мной, но ваши руководители, прикрываясь Конвенцией, делают, что хотят — перебил он ее на полуслове.
Глаза Шен округлились от возмущения.
— Я так же, как и вы, получаю назначения и предписания. Это не моя прихоть лететь с вами, капитан!
— Да-да. Я все понимаю. Извините за бестактность с моей стороны. Просто, как обычно, в этой миссии мы собирались использовать дронов-хронографов, что бы не нарушать положения Конвенции. Они бы участвовали в процессе, а потом, по завершении, мы передали бы записи вашим представителям — немного грустно объяснился капитан.
— Однако Конвенция не запрещает и даже рекомендует привлечение штатного хронографа. Вы согласны? — выдала Шен и добавила, не дожидаясь ответа: — Надеюсь среди ваших членов экипажа найти поддержку и понимание в своей работе!
Капитан провел рукой по чуть седоватой короткой бородке на своем лице и, словно вспомнив что-то, спросил:
— Простите, а вы не та самая, кто освещала инцидент в системе «Альхена»?
Гудение в каюте от негодования из-за опаздывающего СОП-вца, резко прекратилось, когда Льюис задал этот вопрос.
— Ну, допустим. И что с того?
Шен демонстративно сложила руки на груди крест-на-крест и посмотрела ему прямо в глаза.
— Скажу за себя. Мне, как офицеру Звездного Патруля, было неприятно слушать ваши весьма поверхностные комментарии и язвительные замечания по поводу действий нашего флота и приказов капитанов — подбирая слова сказал Льюис.
— Хм… У себя в организации я являюсь экспертом-хронографом. Это означает, что у меня есть полномочия на подобные вещи. Моей беспристрастной критике подверглись обе стороны конфликта уже хотя бы за то, что решили устроить баталию в обитаемой системе! … Если вам нужны будут пояснения к тому, почему я прокомментировала то или иное событие так а не иначе, буду к вашим услугам… А сейчас просто предоставьте код и номер моей каюты.
— Конечно.
Капитан
Капитан Льюис Таф был уже не молод, и перешагнул 5-ый десяток своего жизненного цикла. Многие из его друзей и знакомых, с которым прошла молодость, давно покинули ряды организации и оставили службу. И чаяния и надежды не оправдались на поприще построить карьеру «космоплавателей». Так уж получилось, что две крупные академии на Аламахе и Эдэмии готовили и не за бесплатно куда больше будущих капитанов, чем мог позволить себе иметь кораблей зависимый в производстве от других галактических государств Звездный Патруль. Многие выпускники-пилоты просто отправляли рапорты об уходе сразу же после окончания первого обязательного контракта, прилично намаявшись, перемещаясь с места на место между появляющимися как грибы после дождя станциями КСП. Льюис был не таков. Он отличался упрямством и верой. Упрямством в терпении и готовности жертвовать собой во имя интересов организации и верой в сам Звездный Патруль. Еще в молодости он принял добровольное участие в создании индивидуальных эскизов новейшего для того времени концепта под общим названием «Утренняя звезда». В своих юношеских грезах он представлял себя капитаном боевого ударного крейсера, ныряющего в дальние уголки галактики, чтобы нести туда закон и порядок в космосе согласно Конвенции Жозефа Бодента. Однако по факту судьба его повернула на куда более тернистую и трудную дорогу со множеством командировок и переездов. Своей семьи отчасти из-за этого у него тоже не сложилось. Льюис не умел говорить «нет» вышестоящему руководству. Отчасти потому что верил в его мудрость и дальновидность до конца, а отчасти потому что был упрям и терпелив. Его помотало по дальним уголкам и созвездиям, но никак капитана крейсера, а как дежурного-администратора КСП. Сейчас, стоя напротив большой проекции на мостике, он не испытывал большой радости от, казалось, прекрасного события для себя лично в виде назначения капитаном на военно-исследовательское судна «Откровение» класса «Квазар». Внутри него всеми упрямыми движениями характера подавлялась одна маленькая обида на Звездный Патруль. Она выражалась в том, что тот самый его эскиз молодости лег в основу одного из новейших крейсеров класса «Утренняя звезда» по имени «Экскалибур». Увлеченность древним холодным оружием у Льюиса была с детства. Даже тут на мостике на стенах у него были лазерные гравировки различных мечей, рапир, сабель и прочего колюще-режущего «зверинца». Льюиса точил червь обиды на то, что выбор руководства Сектора тогда пал не на него, а на какую-то молодую особу не так давно закончившую Аламахскую Высшую Академию. Хотя, правды ради, Льюис искренне порадовался за отличное «показательное выступление» капитана Ивьерры Викенз на Альхене. В какой-то мере это дало ему сил и дальше верить в мудрость и дальновидность руководства, которое предпочло назначить именно ее вместо него.