– Не перестаю поражаться, – говорю я Адьяну, – Как до мелочей всё продуманно.
Адьян скромно улыбается:
– Лучших инженеров страны собрал.
– Так вот, – обращаюсь я к Адьяну, Альбе, Лукреции и Летиции и нескольким ещё сотрудникам, – Помните, что вы должны её задерживать до тех пор, пока она не расскажет правду, зачем ей в Мессину.
Лукреция надула губки:
– У нас и так работы много.
Ещё один сотрудник Адьяна, невысокий и нахмуренный, с явным неодобрением спросил:
– Дополнительно заплатите?
– Заплачу.
– Эти расходы будут вычтены из Вашего гонорара, Ренато, – подскочил Адьян.
– Какой же вы жмот, Адьян.
– А вы уже окончательно чокнулись, профессор. Заприте девчонку в подвале, заберите телефон, рано иди поздно сама разболтает. Зачем весь этот цирк?
Все присутствующие поддерживают его. Они не понимают. Терпеливо объясняю:
– Если я сделаю так, как говорит Адьян, Белла не будет готова к эксперименту.
– Делайте, как хотите, только за свой счёт, – раздражается Адьян. Этот тип помешан на деньгах.
25
Тихо прикрыв дверь, Белла выходит из своей комнаты. Тихое утро. Едва рассвело. Однако за несколько минут бледно-розовые лучи солнца неожиданно исчезают, сменившись тяжёлыми чёрными тучами. Порыв холодного ветра внезапно дует ей в лицо, да так сильно, что чуть не сбивает с ног. Внезапно темнеет, как перед грозой. Балконы, заросшие цветами, казалось, разлетаются, беспокойно махая крыльями. Белла, преодолевая силу ветра, идёт вниз по улице. Чтобы выйти из ворот города, надо пройти до конца этой улицы и пройти вдоль стен, потом вниз по ступенькам.
Ключ в воротах не поворачивается. Белла повисла на нём всем своим весом, но тщетно. Она достаёт его и осматривает. Огромный тяжёлый ключ из золотистого металла. Альба говорила повернуть против часовой стрелки. Белла трёт ключ о свою одежду и снова пробует.
Слушайте, давайте не будем заниматься ерундой. Пусть девушка пройдёт.
Ключ поворачивается.
Ворота со скрежетом открываются. Белла с опаской выглядывает через образовавшуюся щель. Никого. Выходит. Внезапно от горы песка отделяется песочного цвета собака, она стоит на её пути как вкопанная, угрожающе рычит. Белла в испуге жмётся к воротам.
Да прекратите же наконец.
Собака внезапно успокаивается, ложится обратно в гору песка и сливается с ней.
Сначала Белла идёт вниз по склону через запутанные заросли; кое-где спуск очень крутой, приходится держаться за травы и кочки руками. Потом появляется какое-то подобие дороги. Дорога пуста. Ветер стих, но страшная грозовая туча висит на небе.
Вскоре девушка слышит за спиной шуршание шин. По дороге едет машина; поравнявшись с Беллой, она остановливается. Спускается затемнённое стекло. Из окна выглядывает девушка с длинными чёрными волосами, потом другая. Они радостно машут и кричат. Белла сразу узнала их: это же дочери мэра.
– Иди к нам, к нам! – защебетали они.
Оказалось, что они едут в Таормину за украшениями. Улыбаясь до ушей, Белла садится на заднем сидении. Летиция сидит перед ней, и Белла чувствует запах её густо надушенных длинных чёрных волос. Лукреция за рулём, и это самый изящный и элегантный водитель, что Белла видела. Сёстры рассказывают, что в Таормине есть базарная улица, где можно найти очень красивые вещи.
– Я хочу перламутровые серёжки, – говорит Лукреция, лихо поворачивая руль.
– А я изумрудный браслет, – подхватывает Летиция.
Пока девушки с упоением рассказыют об украшениях, Белла смотрит в окно. Дорога петляет вниз и вверх, иногда головокружительно поворачивая над обрывом. Горными склоны поросли опунцией. На её мясистых листьях кое-где высечены буквы. Кое-где виднеются белые домики, окружёнными ярко-малиновыми цветами бугенвилии. Мандариновые и апельсиновые деревья ломятся от плодов. Кипарисы стремятся к небу.