– Эй, алло! – Летиция легонько хлопает Беллу по плечу, – Ты не слушаешь! Я спрашиваю, ты пойдёшь с нами?
– Нет, девочки, у меня очень важное дело в Мессине.
– Ну, и что же это за дело?
– Я хочу посмотреть на Сциллу и Харибду, – не полезла Белла за словом в карман.
Обе сестры хохочут.
– Серьёзно? Они подождут тебя. И все остальные чудовища тоже дождутся. А вот скидок в следующий раз может и не быть.
– Я поспорила на тысячу евро, что они существуют, и мне срочно нужна их фотография.
– Прекрати!.. У меня тушь сейчас размажется! Я не могу... Не могу столько смеяться! – стонет Лукреция, – И кто этот счастливчик?
– Один мой друг. Но я совсем не думаю, что он счастливчик.
Пока сёстры умирают от смеха, Белла замечает кое-что странное. Через горы в их сторону надвигается некая туманность. Через пару минут становится ясно, что на них несётся стена дождя. Вдали сверкнула молния.
– Будет дождь, – предполагает Белла, но сёстры только отмахнулись.
– Не о чем беспокоиться, сегодня обещали хорошую погоду! – не успела Лукреция это проговорить, как крупные капли дождя бешеной музыкой начинают барабанить по крыше машины. Громыхает гром.
– Ого! – испуганно воскликнула Летиция.
– Какой-то странный звук мотора, – встревоженно отозывается Лукреция. И действительно, мотор начинает ворчать, сначала громко, а потом всё тише и медленнее, и замолкает. Машина останавливается посреди дождя.
– Может, туда набралась вода? – беспомощно разводит руками Летиция.
– Сейчас всё починим, – обещает Лукреция. Раздаётся гром, – Ничего, доберёмся.
– Вы когда-нибудь делали это? – спрашивает Белла.
Лукреция скромно улыбается:
– Никогда…Мы вообще в первый раз сбежали одни и ведём машину по горам…Но я много раз видела, как это делает папин механик! Давай зонтик, Лети.
Летиция протягивает сестре большой белый зонт с позолоченными кружевами. Лукреция выбирается на мокрую грязную дорогу в своих светлых лакированных туфельках на шпильке.
Летиция и Белла выходят тоже, чтобы помочь ей держать зонт. По дороге уже течёт струями вода, пахнет мокрой землёй и травами. Лукреция некоторое время возится в капоте своими нежными пальчиками, и наконец, оборачивается с торжествующим выражением лица:
– Поехали!
Машина зажужжала, но снова заворчала и заглохла.
– Моя очередь, – заявляет Летиция.
– Девочки, – почти умоляет Белла, – Тут идти и метров двести. Не обижайтесь, мне надо идти.
Говоря это, она чувствует, что в её ботинки уже просочилась вода и противно хлюпает при каждом шаге.
– Как? – протестуют двойняшки,– Как мы пустим тебя одну под таким дождём? К чудовищам! Сейчас мы всё починим!
Летиция возится долго. Время от времени она торжествующе вскрикивает и тут же разочарованно стонет. Белла замечает, что темнеет. Смотрит на часы и не верит своим глазам.
– Кажется, я вышла из дому три часа назад, но уже так поздно...
Лукреция начинает паниковать:
– Ой! До темноты мы должны вернуться! Надо звонить папе, пусть он пошлёт за нами водителя!
– Девочки, вы как хотите, я пошла!
Белла быстро идёт прочь. Такого Лукреция и Летиция не ожидали. Они кричат в один голос:
– Стой! Вернись! А ну вернись! Не смей уходить!
Их голоса звучат уже свирепо. Они бегут за ней, несмотря на высокие каблуки, очень быстро, хватают крепко. Белла вырывается и мчится в прочь.
Девушки отстают.
26
Когда Белла добирается до Таормины, уже глубокая ночь. Пустые плохо освещённые улицы. Зловещие громадины чёрных домов. Окна нигде не светятся. Она находит какую-то автобусную остановку и, укутавшись в пальто, проводит там всю ночь, ни разу не сомкнув глаз. Дождь всё льёт и льёт.
Утром город приветливее. Прояснилось. Улицы Таормины с кружевными цветущими балконами; на первых этажах домов товарной улицы располагаются лавки, они пестрят разнообразными разноцветными штуковинами, тарелочками, сумками, платками и бусами из полупрозрачных камней. Между домов проглядывают сине-зеленые горы. Как величественный наблюдатель, как великан, заглянувший одним глазком в город лилипутов.