Лицо Оуэна побледнело, отчего я рассмеялся.
– Извините, мистер Уолден!
– Чтоб я больше этого не слышал, мистер Джексон.
– Конечно.
Мистер Уолден тяжко вздохнул, но, усевшись за стол, улыбнулся мне. По правде сказать, мистер Уолден классный учитель.
– Как продвигается ваш эксперимент, Грейсон?
От этого вопроса мне поплохело. Мы с Эйвери столько трудились последние месяцы, и все оказалось зря.
Я плюхнулся на стул возле стола мистера Уолдена и хмуро посмотрел на него.
– Мы перепробовали все возможное, но Эйвери так и не стало лучше. Мы ошибались. Она, похоже, сломлена необратимо или типа того, так что, полагаю, эксперимент не удался.
У мистера Уолдена вытянулось лицо.
– Вы в этом не виноваты, – заверил он, очевидно, заметив терзание в моих глазах. После чего встал из-за стола и положил руку мне на плечо. – Вы тут ни при чем, Грейсон, и не смогли бы это предотвратить. Вы хорошо относились к Эйвери. Не вините ни себя, ни ваш эксперимент.
– Но я махнул на нее рукой. Так сильно был расстроен. Я не знал, что она всерьез больна. Мама Эйвери отправила ее к врачу.
– С ней все будет в порядке. Она уже поучает необходимую помощь. – Он еще раз ободряюще сжал мое плечо, после чего вернулся за стол. – Хотя, держу пари, ей бы сейчас очень пригодился друг. Вам еще не поздно помочь ей справиться с депрессией.
Вот тут он был не прав. Для меня уже было поздно. Я позвонил ей в субботу вечером – после визита ее мамы, – но Эйвери ушла гулять с Эйденом. Кейтлин сказала, что он потащил ее в музей. Мне захотелось снова сломать ему нос. Я признался придурку, что влюблен в Эйвери, а он развернулся и повел ее на чертово свидание.
Моя ошибка. Я прекрасно знал, что он хочет Эйвери, и сам же рассказал, как сильно она все еще в него влюблена. Естественно, он отправился к ней. Я бы сделал то же самое, узнай, что у меня есть шанс.
– Может, ей и станет лучше, – ответил я, – но только из-за терапии и лекарств, а не из-за преодоления семи стадий горя. Мы оба дали маху.
– Не расстраивайтесь, Грейсон. Метод проб и ошибок – важная составляющая науки.
– Как скажете. – Мне правда сейчас не хотелось слушать всю эту учительскую лабуду.
Мистер Уолден посмотрел на меня таким взглядом, будто я только что сказал ему, что бросаю школу и буду зарабатывать на жизнь продажей наркотиков или типа того. Он выглядел огорченным, и впервые на своей памяти я пожалел, что разочаровал учителя.
– Простите, что подвел вас, мистер Уолден, – пробормотал я и, ощутив, как затылок обдало жаром, потянулся почесать его, пока Оуэн не заметил мое смущение. – Я очень старался. Клянусь! Я же говорил, что совсем не разбираюсь в науке.
Огорчение на лице мистера Уолдена сменилось шоком.
– Вот как вы думаете? Что оплошали и подвели меня?
Я сконфуженно пожал плечами.
– Ну да. Эксперимент провалился. Ладно, и что теперь будет? Нас исключат из научной ярмарки? И, полагаю, я также не получу дополнительные баллы, верно?
Мистер Уолден удивленно отпрянул, едва не расплескав кофе по столу.
– Что за черт, Грейсон!
Я буквально впал в ступор, услышав ругательство после всех его лекций на тему нецензурной лексики. И Оуэн, кажется, тоже.
– Конечно же, вы получите дополнительные баллы! – возмутился мистер Уолден. – Вы ведь выполнили работу, так?
– Да, но мы не можем участвовать в научной ярмарке.
– Почему же?
– Потому что не закончили эксперимент. Мы облажались!
Мистер Уолден вздохнул.
– Знаете, сколько раз Томас Эдисон терпел неудачу, прежде чем у него заработала лампочка?
– Э-э… нет? – Зачем мне такое знать?
– Говорят, более тысячи, мистер Кеннеди.
– Ни фига себе! – воскликнул Оуэн.
Мистер Уолден улыбнулся.
– Вот именно. Согласно утверждениям, когда его спросили об этом, он ответил: «Я не терпел поражений. Я просто нашел тысячу способов, которые не работают». Неудача – часть процесса, Грейсон. Конечно же, вы все еще можете представить свой эксперимент на ярмарке в эти выходные. И он будет не единственным неудавшимся, у вас даже есть шанс победить.
– Что? Как?
– Проект сам по себе интригующий. Мне кажется, многих восхитят ваши усилия, несмотря на отрицательный результат. Вам только осталось написать выводы, и вы готовы к субботе.
Как-то меня не тянуло выставлять убогий неудавшийся эксперимент.
– Знаете, может, нам все же не стоит участвовать. Ботанам и так неловко, что придется тащиться на ярмарку с тупым спортсменом вроде меня. А этот эксперимент лишний раз доказывает их правоту. Они работали не покладая рук, не хочу испортить их день.