– Я рад за тебя.
Эйвери нахмурилась, услышав фальшь в моем голосе, и положила руку мне на предплечье.
– Прости, что оттолкнула тебя.
Я не знал, что сказать, поэтому взялся сворачивать чек от пиццы в футбольный мячик.
Так и не дождавшись от меня ответа, она извинилась еще раз:
– Мне жаль, Грейсон.
– Знаю, Эйвс, – вздохнул я, не сводя глаз с бумажного мяча. Я не мог смотреть на нее. Иначе вся моя решимость рассыпалась бы на части.
– Уже слишком поздно, верно? – прошептала Эйвери с дрожью в голосе.
Парень за прилавком поставил передо мной три больших пиццы, но я не обратил на это никакого внимания.
– Слишком поздно для чего?
Эйвери уткнулась взглядом в колени, и следующие ее слова я едва расслышал.
– Ты говорил, что будешь меня ждать.
– Что? – От шока я чуть не свалился со стула.
Эйвери приняла мой вопрос за замешательство и начала сбивчиво объяснять:
– Знаю, это было давно. А ты обычно не интересуешься девушками подолгу. И я продержалась дольше всех. Но я как бы надеялась, что ты говорил серьезно насчет того, что дашь мне еще один шанс, как только мое сердце полностью исцелится.
– Но… но…
Еще никогда в жизни я не выглядел так не-круто. Я не мог взять себя в руки. Просто сидел и бормотал слова как заикающийся идиот. Я был абсолютно уверен, что между нами все кончено. Она же вернула Эйдена! Зачем Эйвери просить у меня второй шанс, когда парень ее мечты находится на другом конце зала, готовый ответить на ее чувства?
– Но я думал, вы с Эйденом…
Уловив мою мысль, Эйвери ахнула.
– Вот почему ты вел себя так странно? Ты думаешь, мы с Эйденом вместе?
– Вы гуляли вдвоем в субботу. – Было глупо ревновать из-за этого, но что поделать.
– Это было частью нашего научного эксперимента.
Я едва удержался от смеха.
– У меня для тебя новость, Эйвс. Когда парень говорит, что хочет пойти с тобой на свидание во имя науки, то это полная чушь. На самом деле он просто хочет с тобой погулять.
– Но ты водил меня на свидания как бы миллион раз ради эксперимента. Однажды даже поцеловал во имя науки.
– Вот именно.
Эйвери поморщилась. Она выглядела так очаровательно наивно, что я чуть не накинулся на нее с поцелуями. Вместо этого я скрестил на груди руки и сказал:
– Ты нравишься Эйдену. Он пригласил тебя в субботу не для того, чтобы помочь закончить научный эксперимент.
Лицо Эйвери снова разгладилось.
– Знаю, – вздохнула она. – Мы хорошо поговорили. Он извинился. Объяснил много того, что мне необходимо было услышать. – Она пожала плечами и всплеснула руками. – И я его простила.
– И это все? – Меня терзало смутное подозрение, что произошло нечто большее. В субботу утром Эйден так на меня разозлился, он не мог ничего не предпринять.
– Мы поцеловались, – призналась она. И легкий розовый румянец окрасил ее щеки, но ничего близкого к ее обычному ярко-красному.
Я не отдавал себе отчета, что крепко стиснул челюсти, пока Эйвери не провела по ним пальцами.
– Нам это было нужно, Грейсон. По крайней мере, мне. Иначе я бы никогда не узнала.
Я поймал ее пальцы и переплел со своими.
– Узнала что?
– Что ты был прав, – просто ответила она. – Я не влюблена в Эйдена. Он мой лучший друг, и я люблю его, но я не влюблена в него.
Меня так и подмывало сказать «я же говорил», но это было бы грубо.
– Итак, ты хочешь сказать, что для тебя есть надежда.
Эйвери пожевывала нижнюю губу. Нужно будет поговорить с ней об этой привычке, поскольку всякий раз, когда она так делала, мне становилось все труднее и труднее не целовать ее. Однажды чаша терпения переполнится, и я за себя не ручаюсь.
Пожирая взглядом ее рот, я начал медленно сходить с ума, но потом Эйвери подняла свои большие голубые глаза и совершенно беззащитно посмотрела на меня из-под ресниц, и я вмиг позабыл о ее губах. Я забыл, как дышать.
Будь это любая другая девушка, я бы не сомневался, что такой ход задуман нарочно – в попытке сразить меня наповал. И то, что она совершенно не осознавала, какое влияние на меня оказывает, очаровывало еще больше. Я влип по уши.
– Нет, – прошептала она, – я хочу сказать, что есть надежда для нас.
Произошедшее дальше можно описать единственным словом – «атака». Я буквально набросился на нее. Руками, губами и языком. Я слился с Эйвери так быстро, что она наверняка даже не поняла, что происходит, пока не улучила первый глоток воздуха.
Ее лицо раскраснелось, а я тяжело дышал и улыбался как идиот, но мне было все равно.
– Я бы сказал, для нас есть больше, чем надежда, Эйвс.
Я снова склонился к ее губам – к счастью, на сей раз с небольшой выдержкой, – но наш поцелуй прервали еще до начала. Леви с Брендоном стояли возле нас, хмурясь и закатывая глаза.