yandex_partner_id = 123069; yandex_site_bg_color = 'FFFFFF'; yandex_stat_id = 3; yandex_ad_format = 'direct'; yandex_font_size = 0.9; yandex_direct_type = 'vertical'; yandex_direct_limit = 2; yandex_direct_title_font_size = 2; yandex_direct_header_bg_color = 'FEEAC7'; yandex_direct_title_color = '000000'; yandex_direct_url_color = '000000'; yandex_direct_text_color = '000000'; yandex_direct_hover_color = '0066FF'; yandex_direct_favicon = true; yandex_no_sitelinks = true; document.write(' sc'+'ript type="text/javascript" src="http://an.yandex.ru/system/context.js" /sc'+'ript ');
Книга, о которой мы говорим, «Революция Гайдара», составленная из интервью с ведущими членами гайдаровской команды, самим Гайдаром и некоторыми другими ведущими политиками 1990-х, — классический образец такой литературы. Характерная цитата из Петра Авена: «Многое из того, что мы сегодня имеем, — это результат не наших экономических реформ, а значительно более долгих исторических процессов». Как будто авторы реформ не должны в своих реформах эти процессы учитывать.
Составители книги Петр Авен и Альфред Кох своими вопросами, комментариями и самим названием книги, которым они фактически присвоили своему лидеру звание главного революционера, это лишь подтверждают. Любитель мемуарной литературы, взяв воспоминания, скажем, Милюкова, Керенского или Троцкого, удивится общности тона и тому копанию в мелочах прошедшей эпохи, которая их сближает. Достаточно того, что значительная часть книги посвящена сведению счетов с Верховным Советом, как будто это все еще имеет какое-то значение. Хотя признаем, что исторические мелочи отражают колорит эпохи, и в этом смысле они интересны. Но конечно, в книге затронуты и принципиальные вопросы того периода, которые остаются принципиальными и по сей день. На них и остановимся подробнее.
Попранная справедливость
Для начала обратим внимание на название книги. События конца 1980-х — начала 1990-х действительно были революцией, если понимать под ней смену политического режима и социально-экономического строя. Еще Маркс отмечал, что почти все революционеры обращаются к опыту предыдущих революций. Те же большевики постоянно апеллировали к образам Великой французской революции. А Гайдар и его соратники часто обращались к образам революции 1917 года и к истории революций вообще. Гайдар назвал одну из своих книг «Государство и эволюция» — образец ясен; Чубайс рекламировал свою реформу РАО ЕЭС как новый план ГОЭЛРО, а ближайший сотрудник Гайдара Владимир Мау назвал одну из своих книг «Великие революции от Кромвеля до Путина».
Если признать существование параллелей между событиями разных эпох, считать их важным объясняющим или, по крайней мере, иллюстрирующим фактором и припомнить хронологию революции 1980–1990-х годов, то следует признать, что революция началась еще при Горбачеве. Перестройка Горбачева — это затянувшийся «февраль», в терминах революции начала прошлого века, а распад СССР и новый революционный всплеск 1991 года — «октябрь». Когда же наступила революция Гайдара? Это, безусловно, 1993 год и последующие экономические реформы, в первую очередь приватизация, хотя сам Гайдар был в это время, казалось бы, не на вершине власти. Но это был триумф его идей. И безусловно, это были годы нового «великого перелома», которые и стали «революцией Гайдара». Годы, когда, как и после завершения того «великого перелома», новый строй победил полностью и окончательно.
То, что именно 1993 год был годом «великого перелома» не только в политике и экономике, но и в настроениях граждан, косвенно подтверждает интервью Анатолия Чубайса, в котором он признается, что в этот и последующие два года произошли два важнейших «перелома» общественного настроения. Первый — когда после расстрела парламента в октябре 1993 года в России пропал «спрос на демократию», то есть изменился вектор революции. А дальше Чубайс и составители-интервьюеры начинают рассуждать, почему это произошло, и им не приходит в голову, что именно расстрел и обрушил этот «спрос»: стало ясно, что правящая в стране группа политиков настоящей демократии не допустит. Кстати, перелом после расстрела ВС, как отмечают несколько интервьюеров, произошел и с Ельциным, который стал «более злым и мстительным».