Что касается детища «Сибура» «Тобольск-Полимера», то, конечно, честь и хвала компании за это производство. Но сам проект — упрощенная версия проекта 1986 года. Тогда Министерство нефтехимической промышленности СССР под руководством министра Николая Лемаева вышло с предложением о строительстве пяти нефтегазохимических комплексов-гигантов — в Увате, Тобольске, Новом Уренгое, Сургуте и Нижневартовске. Предполагалось реализовать проекты в формате совместных предприятий с зарубежными фирмами — самостоятельно мы были технологически и аппаратурно не в состоянии построить. И в Тобольске планировалось организовать производство широкой гаммы каучуков. А сейчас там на выходе полипропилен — простейший, второго передела, нефтехимикат, который не относится ни к наукоемким, ни к определяющим динамику современной научно-технической продукции. К тому же не до конца продумали логистику. Сейчас первая очередь проекта запущена, а это ни много ни мало полмиллиона тонн полипропилена в год, и этот объем грузов запер напрочь железную дорогу до Тюмени.
— Почему же не построили эти пять заводов тридцать лет назад?
— Вокруг их создания развернулась острая экспертная дискуссия. Ряд экономистов из Института народнохозяйственного прогнозирования, в частности Владимир Лопухин , который впоследствии успел поработать министром энергетики в правительстве Гайдара, были противниками проекта в первоначальном его виде, так как он не вписывался в баланс инвестиций, нацеленный на реализацию подготовленной при активном участии института Комплексной программы научно-технического прогресса.
— В число противников проекта входил Яков Паппэ. В одном из интервью «Эксперту» он рассказывал, что при миллиардных затратах на каждый комплекс не было ни продуманного бизнес-плана, ни возможности отдать кредиты за счет производственной деятельности. Деньги отдавали бы за счет дефицитного государственного бюджета.
— Паппэ работал в лаборатории Лопухина и занимался экспертизой экологических аспектов реализации данных проектов. Мне довелось быть ученым секретарем экспертной комиссии со стороны Сибирского отделения Академии наук СССР. На самом деле бизнес-модель проекта была другая. Предполагалось за поставки импортного оборудования расплачиваться продукцией. Были достигнуты договоренности с ведущими европейскими и японскими компаниями.
Дискуссии шли очень долго, и в 1991 году было найдено и принято согласительное решение. Но тут исчез Советский Союз. И все остановилось. Как в «Холодном доме» у Чарльза Диккенса: судебные издержки превысили сумму спорного наследства. До сих пор на миллиард дойчемарок гниет оборудование в Новом Уренгое. Я был там пять лет назад, видел в поле под открытым небом почерневшие ящики.
— А как-то реанимировать эти проекты возможно или уже не имеет смысла?
— Идеология движения в данном направлении, несомненно, имеет смысл, но здесь должна быть и другая, более современная схема взаимодействия участников проектов. Все-таки за четверть века мир ушел вперед. Опорные, или базовые, производства должны быть созданы, а уже вокруг них надо сформировать условия для того, чтобы мелкие, более гибкие компании приходили и брали сырье (полупродукты) для производства продуктов тонкой химии.
Ведь чем выше передел, тем сложнее рынок. И в этих нишах нас никто не ждет. «Сибур» такую гибкость не в состоянии обеспечить.
Гонка за объемами добычи себя исчерпала
Точкой отсчета в истории отечественной промышленной нефтедобычи принято считать 1864 год, когда на Кубани под руководством полковника Новосильцева была пробурена первая нефтяная скважина.
section class="box-today"
Сюжеты
Нефть:
Ускользающий след Ванкора
Продать и выиграть
/section section class="tags"
Теги
Нефть
Нефтяная отрасль
Экономический потенциал регионов
Политика в регионах
Долгосрочные прогнозы
Сибирь
Спецдоклад "Освоение Сибири"
/section
Первым крупным нефтепромышленным районом Российской империи стал Бакинский район. Здесь к 1900 году добывалась почти половина всей мировой нефти — 9,8 млн тонн в год. Максимум добычи, 23,5 млн тонн, пришелся на 1941 год, но еще на протяжении десяти лет регион оставался главным источником советской нефти. Лишь в 1952 году в лидеры вышел Урало-Поволжский район, который в те годы часто называли вторым Баку. Современные объемы добычи нефти на старых азербайджанских промыслах все еще составляют порядка 6 млн тонн в год, чуть больше четверти исторического максимума.