Галым Оразбаков признал, что часть барьеров носит объективный характер — они связаны с необходимостью поддержки и защиты национальных производителей, которая остается на повестке дня во всех трех странах. Тем не менее, по мнению посла Казахстана в РФ, дискриминационные меры в рамках торговли стран ЕЭП недопустимы.
«Надо также снимать ограничения, связанные с доступом к инфраструктуре, в частности к комплексу услуг железнодорожного транспорта, — считает Тимур Сулейменов. — Сегодня уровень тарифов на грузовые железнодорожные перевозки в Казахстане на 30–40 процентов ниже, чем в России, и здесь трудно, да и неправильно рассчитывать на быстрое выравнивание — разная экономика перевозок, разный уровень зарплат и налогов. Речь идет о гарантировании недискриминационного доступа грузоотправителей наших трех стран к железнодорожной инфраструктуре друг друга, применении национальных тарифов к перевозчикам стран ЕЭП».
Чрезвычайно трудным делом будет гармонизация сельскохозяйственной политики трех стран. «Единая политика в сфере АПК — это, конечно, замечательно, но есть объективный конфликт интересов, — заявил на круглом столе Рахим Ошакбаев , первый заместитель председателя правления национальной экономической палаты Казахстана “Атамекен”. — В российской парадигме регулирования есть зерновые интервенции, есть запреты на экспорт зерна. Мы в Казахстане стараемся минимизировать применение интервенций, так как они серьезно искажают рыночную конъюнктуру, и надеемся, что впредь не будем прибегать к экспортному эмбарго. Далее, в Казахстане 70 процентов сельхозпродукции производится в мелких личных подсобных хозяйствах, а в Белоруссии 70 процентов продукции АПК производится в крупных агроформированиях. Правовые парадигмы предоставления субсидий в Казахстане и в той же Белоруссии существенно разнятся. Я считаю абсолютно нереалистичной, да и ненужной идею создания единой модели государственного регулирования сельхозпроизводства в рамках ЕЭП. Попытка введения единых наднациональных правил и процедур в этой сфере не увенчается успехом, авторитет и доверие к ЕЭК будут подорваны. С другой стороны, мы должны добиваться справедливой конкуренции между сельхозпроизводителями стран — участниц ЕЭП. Мы в НЭПК “Атамекен” будем разрабатывать методику определения и сопоставления различных видов господдержки по ключевым видам сельхозпродукции».
Внимательнее считать
Анализ динамики торговли внутри ТС — занятие нетривиальное. Ведь на эту динамику влияет целый комплекс факторов — как институциональных, так и конъюнктурных. Например, по итогам 2012 года Казахстан оказался единственной страной в ТС, сократившей торговлю в рамках ЕЭП. Но главная причина такого изменения — ценовая коррекция на рынке каменного угля, а также руд, концентратов и серы. В результате такой коррекции при росте физических объемов поставок казахстанского угля в Россию и Белоруссию на 6,5% их стоимость снизилась на 28,1%, или более чем на 200 млн долларов.
Позитивное влияние ТС/ЕЭП на объемы взаимной торговли стран-участниц зачастую преувеличивается, так как базой для сравнения служит последний предынтеграционный 2009 год. Однако не надо забывать, что это была кульминация кризиса, сопровождавшегося резким падением объемов торговли наших стран и друг с другом, и с прочими внешнеторговыми партнерами. Если за основу для сопоставлений брать докризисный 2008 год, то оценки динамики взаимной торговли будут куда более скромными. Так, по итогам 2012 года экспорт России в страны ТС/ЕЭП увеличился по отношению к 2008-му на 21%, экспорт Казахстана — всего на 4%. И лишь экспорт Белоруссии в Россию и Казахстан вырос действительно мощно — на 57% (см. график 2). Однако понятно, что куда более существенным фактором, нежели ликвидация таможенных границ, здесь стала многократная девальвация белорусского рубля в 2009–2011 годах, приведшая к резкому росту ценовой конкурентоспособности белорусских товаров на соседних рынках.
