- Извините, - пробормотал следователь, - я это… всю ночь в засаде сидели… вот.
Ага, как же! Дрых небось у себя в кабинете или бухал. Идиот! Судья обратился к нему с вопросом, почему они не выяснили про эту свидетельницу раньше, то что-то бормотал, что не знал, а подсудимый вообще ничего этого не рассказывал. Прелестно. Элина вскипела от раздражения. А глаза Краснопольского откровенно смеялись.
- Вы видели Аллу после падения? – скорее формально спросила Дашкова.
- Нет. Я вообще не выходила на балкон. Сначала я пыталась привести в чувство Сашу. А потом у меня ребенок в квартире заплакал, и я бросилась туда. Сами понимаете, стало резко не до того, не до Алки.
- И вы не видели больше ни Селиванова, ни других соседей, ни машину скорой помощи?
- Нет. У нас балкон выходит на другую сторону, у нас там типа сквера. А я вышла к такси через подъезд.
Элина спросила у Селиванова:
- Почему вы не рассказали об этой встрече?
- Да не помнил я ничего! – вдруг взорвался Александр. – У меня жена погибла! Я в шоке был. А тут еще менты накинулись на меня и закрыли.
Краснопольский сиял ярче любой сверхновой звезды. Элина ненавидела его и одновременно чувствовала к нему уважение и даже благодарность… пусть он опозорил её, причем не только перед судом, но и перед присяжными, но избавил от такой страшной ошибки. Только бы это заседание скорее кончилось! Ей надо выдохнуть и осознать всё. И понять, что делать дальше.
Глава 9
Сегодняшнее заседание затянулось до вечера – участники остались без обеда и без ужина. Но Краснопольский, не чувствовал голода и усталости, будучи страшно довольным. Он снова выиграл! То есть, конечно, до приговора еще далеко. Но квалификацию теперь прокуратура точно поменяет – речь пойдет максимум о превышении необходимой самообороны, а не об убийстве. Он, Игнат, всех обыграл!
И как обыграл – красиво. Он снова всем доказал. Доказал судье, присяжным, журналистам, клиентам… и Дашковой. Она стояла очень бледная – такой поворот в деле действительно был для неё неожиданностью. Она не знала, да и не могла знать – принципиальная, провинциальная, умненькая девочка. Борец за истину – однажды тебя тоже обломают. Игнат чувствовал густое и пряное удовлетворение, такое чувство дарил ему только выигранный бой у достойного соперника, куда там сексу или деньгам. А Дашкова была достойным соперником, в дуэли с ней захлестывал радостный и дикий азарт. И она была не из тех, что падают, она встанет и продолжит борьбу. И Игнат опять её обыграет. Он ведь в который раз всем доказал… кто тут самый крутой…
Суворовец Краснопольский, опять твои выходки, наряд вне очереди! Игнат прикрыл глаза – нет, нет, глупости, он в суде, он взрослый. Весь взвод будет стоять всю ночь, пока виновный не признается! А потом побежите кросс… со своими матрасами на плечах. Ну, ублюдки малолетние, кто это сделал?! Нет! Он вырос, он успешный, и он сам хозяин своей судьбы! И хозяин судеб других тоже.
Игнат вышел из здания суда и неспешно двинулся в сторону какого-то скверика. Жара наконец-то начала спадать, наступал светлый июньский вечер, пахнущий цветами и особым ароматом летней ночи. Здесь, в провинции, это ощущалось намного сильнее, чем в Москве – было мягче, тише и запахи природы чувствовались ярче. На лавочке сидела девушка. Игнат не сразу понял, что это была Элина Дашкова, понурая и очень уставшая. Она сбросила свои туфли на высоченных шпильках, и они теперь валялись в пыли. Элина смотрела куда-то в землю, а Игнат смотрел на её узкие ступни, по-королевски тонкие щиколотки и светлые коленки. Он сам не понял, в какой момент оказался рядом с ней.
- Привет прокуратуре, - Игнат улыбнулся.
Не усмехнулся, не скривил губы, а именно улыбнулся.
Элина подняла взгляд на него – серые-серые глаза, словно пепел.
- А вы были сегодня круты, - безразлично произнесла она.
Еще утром он бы многое отдал и многое бы сделал, чтобы услышать подобные слова из её уст, а теперь его словно хлестнуло этой пустотой в интонациях. Лучше бы она злилась, шипела и язвила!
- Да, я такой, - откликнулся Игнат, стараясь перевести всё в шутку.
- А я нет… - в её голосе было столько горечи.