– Отправляйте к непосредственному руководству. – пожимает плечами Алексей Юрьевич, толкая входную дверь бизнес-центра и пропуская нас вперед. – Вам оно нужно, время на него тратить?
Погодка, кстати, стоит неплохая – дело движется к вечеру, но небо чисто и безоблачно, и ничто не мешает яркому, но холодному солнцу освещать искрящийся кругом пушистый снег… Я невольно засматриваюсь, а Наташа вытягивает из кармана куртки пачку тонких сигарет:
– Бесполезно. Вы же знаете эту публику – ему все уже объясняли на пальцах, и наши, и ваши, и косвенно причастные. Алена, секретарша, даже схему рисовала.
– Тяжелый случай…
– Это точно. – кивает подруга и передает новичку зажигалку (свою он все еще не в силах отыскать в глубоких карманах пальто). – Я таких называю «бараны». Они и есть.
– Наталья Викторовна, не заморачивайтесь. – идеальное лицо Алексея Юрьевича слегка скривилось, он затянулся какой-то чудной черной сигаретой. – Горбатого могила исправит.
– Правильно Вы все говорите.
Они так расковано, так непринужденно общаются, что я чувствую себя лишней. Здесь, на изъеденном солью асфальте, в окружении бычков и ледяного табачного дыма, я будто сливаюсь с наползающими на город серыми сумерками. И осознание этого делает мне настолько больно и обидно, что я не чувствую в себе больше сил молчать. Наружу так и рвется неспокойное, взбудораженное мое нутро, и я выпаливаю негромко:
– А еще скоро праздник!
Дискуссия прерывается, взгляды коллег снова устремлены на меня. Вся моя уверенность моментально улетучивается, и я невольно опускаю взгляд.
– Совершенно верно, Елизавета Михайловна. – в голосе нового начальника слышна легкая усмешка. – Отличное, кстати, место выбрали для мероприятия. Найти в «Мозаике» окно на предпраздничную пятницу – это надо уметь.
– Между прочим, - влезает Наташа, снова затягиваясь. – это именно Лизина заслуга! Сколько тянулась эта эпопея с подбором заведения – уже и не вспомню точно. То дорого, то меню ужасное, то персонал отвратительный…
– То есть, Елизавета приняла окончательное волевое решение? Одна за всех?
Я слышу, что Алексею Юрьевичу слабо в это верится. Честно признаться, мне и самой не верилось всю дорогу – казалось, я слишком много на себя взяла. Кажется мне так и сейчас. И все же, не без некоторого самодовольства, я подтверждаю:
– Получается, так.
Красавец молчит, будто ожидая продолжения моего объяснения. Подруга также не подает голоса, передавая эстафету мне. Собрав остатки смелости воедино, я подхожу на шаг ближе к курящим и продолжаю:
– Я подрабатывала там, пока училась. Хорошо сдружилась с управляющей, она замечательная женщина! Можно сказать, навела связи… - я улыбаюсь и развожу зябнущими руками. – Позвонила недавно и попросила её забронировать заранее дату для нас, вот.
Алексей Юрьевич роняет окурок в угловатую урну и сдержанно улыбается в ответ:
– Не перестаю поражаться Вашим коммуникативным навыкам. Интересно, сколько Вам платят за Вашу многозадачность…
– Не очень-то много, на самом деле. – замечает Наташа и качает прической, на которой уже успели осесть редкие снежинки. – Наш финансовый, Левицкий, ещё тот жмот, если уж прямо сказать.
– Что Вы говорите?
– Именно так! Экономит на всем, что можно и нельзя, а дебет с кредитом свести не может.
Тут уже мне становится неловко за Наташу. Конечно, ее служебное положение обязывает быть недовольной многими равными ей по статусу, но чтобы вот так, нисколько не стесняясь, высказывать недовольство перед вышестоящим начальством?.. Тем более, в вопросе, который косвенно касается меня…
Ощущаю себя яблоком раздора и пытаюсь утихомирить подругу, но она, кажется, только больше распаляется:
– Я серьезно! Алексей Юрьевич, Вы бы видели, с каким боем Лизин отдел выбивал средства на подарки клиентам! И знаете, что? Полтора рубля на человека! Спасибо и на этом, в ножки поклониться не хватает!..
– Я понял. – метнул Алексей Юрьевич строгий прохладный взгляд, и Наташа осеклась на полуслове. – Это и впрямь сомнительно, Наталья Викторовна, и все же попрошу Вас подобные вопросы решать на совещаниях, непосредственно с финансовым директором. От этого будет больше толка, чем от трескотни в курилке.